За что в норвегии дают 15 лет тюрьмы
Остров Бастой: норвежская тюрьма для особо опасных преступников и мечта каждого заключенного
Прочитал я пост https://pikabu.ru/story/nu_vsyo_ya_poekhal_6692918, и стало интересно, что же там в Норвегии, слышал про тюрьмы Швецарии, был впечатлён, посмотрел похожие посты на Пикабу, про этот остров не нашёл, теперь к фактам:
Норвегия всегда была известна своей поистине гуманной пенитенциарной системой, поэтому самое желанное место, куда мечтают попасть все заключенные, — это норвежский остров Бастой. Именно там расположена, пожалуй, самая райская твердыня порядка среди всех существующих ныне тюрем.
Расположенный всего в часе езды от Осло остров Бастой представляет собой живописное место, куда можно добраться лишь на водном транспорте. Там есть несколько пляжей, оборудованные теннисные площадки и даже сауна.
В тюрьме на этом острове собраны убийцы, насильники, наркодилеры и мошенники. Но среди норвежских заключенных существует очередь, чтобы попасть на Бастой. Здесь их «ресоциализируют» с помощью работы в лесу, на огороде и с домашними животными. Тюрьма в Бастое — еще и первое в мире «органическое заведение».
Министерство юстиции Норвегии в 2009 году окончило 10-летний эксперимент по «вольному содержанию» заключенных в тюрьме на острове Бастой. Опыт был признан удачным, и теперь такие заведения могут появиться и в других частях страны.
Вместо того чтобы находиться за решеткой, 115 заключенных этой удивительной тюрьмы живут в удобных деревянных домиках.
Автором этого эксперимента стал норвежский ученый, криминолог Нильс Кристи. Его теория состоит в том, что у каждого преступления есть две жертвы: тот, кто от него пострадал, и тот, кто его совершил. И преступник заслуживает не только наказания, но и перевоспитания — той самой «ресоциализации».
Остров Бастой находится во фьорде Осло. От столицы Норвегии до него — 76 км, до ближайшего же населенного пункта — курортного городка Хортен — чуть больше 2 км. Сам остров имеет площадь 2,6 кв. км. Ранее здесь была одна из самых строгих норвежских тюрем для малолетних преступников (см. ниже фото заключенных в 1930-е годы), и ей родители пугали своих непослушных детей.
А вот чего никогда не было на острове Бастой, так это колючей проволоки и сердитых надзирателей с автоматами и овчарками. И это несмотря на то, что обитают там самые отъявленные преступники всех мастей: от наркодельцов и мошенников до насильников и убийц.
Что касается режима содержания, то главной обязанностью каждого заключенного является труд. У всех есть работа, на которой они должны находиться с 8:30 до 15:30. Ежедневно арестанты получают жалованье в размере 10 долларов и могут потратить деньги на продукты в местном магазине, таким образом обеспечивая себя завтраком и ужином по желанию.
В тюрьму на острове стоит очередь из норвежских заключенных, и немногих счастливчиков сюда отправляют досиживать небольшие остатки их срока (обычно от 1 года до 3 лет). Чем же она так привлекательна для зэков?
На Бастое зэки содержатся «на воле» — они живут в коттеджах (1 коттедж на 8 заключенных, у каждого своя комната) и могут спокойно передвигаться по острову. В России такое место назвали бы «колония-поселение» и были бы правы. Но — за малым исключением — всем положен отпуск продолжительностью 18 дней в году. Кроме того, есть еще и декретный отпуск в 21 день — когда у жены или сожительницы рождается ребенок от зэка (свидания с родственниками — еженедельные, в течение 12 часов).
Важно еще и то, что с зэками обязательно занимаются психологи, а персонал тюрьмы работает наравне с ними. Работа, кстати, обязательный элемент для зэков, а также средство «ресоциализации» и перевоспитания. Причем вся работа — на природе. Норвежцы (и особенно криминолог Кристи) верят, что сельское и лесное хозяйство лучше всего выбивает из человека дурь. На острове живут 45 овец, 22 коровы, 10 лошадей, 230 кур и 20 крольчих. Есть еще делянки с картофелем, овощами и малиной. Свои угодья — еще и важный элемент самообеспечения продовольствием. Одним из факторов, по которому эксперимент с островной тюрьмой был признан Минюстом удачным, стало уменьшение стоимости содержания зэков в 2,5 раза по сравнению с другими норвежскими тюрьмами.
Обед для всех обязателен, его готовит лагерный повар — как для узников, так и для охранников. Также несколько раз в день заключенные обязаны отмечаться. Цель тюрьмы острова Бастой состоит не в том, чтобы оскорбить добропорядочных граждан Норвегии, балуя преступников вместо того, чтобы наказывать, а в том, чтобы изменить их и позволить им вернуться в общество.
Так, каждому зэку государство выделяет здесь 50 крон в день (примерно 250 рублей). На эти деньги он должен покупать продукты для завтрака и ужина (обед — за счет тюрьмы; причем охранники едят то же, что и охраняемые), хозяйственные принадлежности, одежду и т.д. Особо не пошикуешь, тем более учитывая норвежскую дороговизну. Зато то, что выращивается и делается самими зэками, справедливо делится на всех соответственно их участию в создании продукции. В итоге ежемесячно работящий зэк получает здесь еще до 10 тысяч крон (50 тысяч рублей).
Кроме сельского хозяйства, важной отраслью на Бастое является рыболовство — ежедневно вылавливается до 100 кг трески и пикши, а также налажено производство мебели из собственного сырья. Рубки ухода (когда вырубаются только старые или больные деревья) дают топливо для обогрева коттеджей.
Заключенные подсчитываются ежедневно утром и вечером.
В 2010 году Бастой вообще стал первой в мире «органической тюрьмой». Все отходы (кроме пластика, который здесь запрещен) перерабатываются в компост. Удобрения и средства защиты растений — только органические. Установлены солнечные батареи, из древесных отходов делаются палеты для отопительных котлов, все машины и трактора переведены на биодизель (производимый из рапсового масла).
Подъем здесь в 7:00. В 8:00 начинается работа. 2-часовой обеденный перерыв. Работа заканчивается в 16:30. Вечером зэк может заниматься чем угодно — читать в местной библиотеке (тут собраны около 10 000 книг), сидеть в интернете (правда, не более двух часов), смотреть телевизор (разрешены 4 телеканала), заниматься спортом (без ограничений), играть в местной рок-группе или театральном кружке. В 22:00 — отбой. На острове запрещены наркотики и алкоголь (еженедельно сдаются анализы мочи на наличие наркотиков), за нарушение — отправка в тюрьму на материк.
Как бы удивительно это ни звучало, но метод этой сказочной тюрьмы работает. По статистике, 20% преступников, побывавших в норвежских тюрьмах, повторно оказываются там спустя несколько лет после освобождения. А из тех, кому выпала возможность провести срок на острове Бастой, повторно осужденными оказываются лишь 16%.
В чем же дело? Ведь в целом норвежская пенитенциарная система очень гуманна (т.е. не менее гуманна, чем на острове). Так, тут существует «очередь на отсидку» — примерно 20-25% норвежцев, получивших срок (в основном небольшой — до 5 лет), находятся на воле, пока для них не освободится место в тюрьме. И все это время срок им учитывается (в итоге 5% вообще мотают срок, находясь дома). Люди, отсидевшие более половины срока за тяжкие преступления, а за легкие — и с самого начала отсидки, могут подать ходатайство на выход из стен тюрьмы на волю или учебу в дневное время (в 2/3 случаев такие ходатайства удовлетворяются; ночуют же зэки в тюрьме). Мелкие преступления тут вообще рассматривает не суд, а т.н. «психолог-примиритель». В случае если преступник осознал тяжесть своего деяния, ему дают штраф, условный срок или вообще прощают. В России же, напомним, за мелкое хулиганство, кражу более чем на 1 тысячу рублей, угрозу убийством, халатность и прочие мелкие преступления люди получают реальные сроки в 2-5 лет. Раз в год в Лиллихаммере министр юстиции и его замы, депутаты парламента и делегация зэков от каждой тюрьмы (это 50-70 человек) заседают в горном отеле три дня, где они совместно решают, как улучшить жизнь заключенных и перевоспитать их.
«Главное — создать ситуацию, в которой заключённые смогут открыть себя с новой стороны, начать вновь уважать самих себя», — говорит начальник колонии Арне Квернвик Нильсен.
И все же тюрьма Бастой оказалась эффективнее, чем прочие гуманистические ухищрения норвежских властей. Криминолог Крист уверен, что секрет «ресоциализации» — именно в коллективной работе на земле. Еще в самом начале эксперимента он признавался, что на эту идею его натолкнули записи индейского вождя Сиэтла от 1850 года. Коренной американец тогда проповедовал белым людям, что те «оторвались от природы, хотят ее подчинить, а не жить в гармонии с ней».
«Мы даем заключенному чувство гармонии с природой. Это отвращает от насилия», — говорил Кристи.
Заключенный (с бензопилой) работает с охраной в лесу на острове Бастой.
«Но, может быть, еще и дело в самих норвежцах?» — скептически спросит российский читатель. Ведь в советско-российских лагерях люди исправно работали на природе — на лесоповалах, и в составе коллектива — с урками, опущенными, «мужиками» и прочими «иерархическими» представителями криминального социума. И никого это особенно не «ресоциализировало». Наверное, еще важно и чувство свободы и свободного труда (как бы двояко это ни звучало в применении к труду зэков) — когда его результаты делятся поровну. А зэки, не желающие жить в таком социуме, отправляются на более строгий режим.
Телефонные кабины на острове. Заключенным разрешается делать телефонные звонки два раза в день, утром и вечером.
Наверное, нужно и другое общество, «поставляющее» зэков в такие тюрьмы. В любом случае эксперимент по типу норвежского Бастоя не мешало бы провести и в России. Благо и островов, и природы, и даже разумных людей у нас все же хватает.
Узник, обвиненный за жестокое обращение с детьми, работает с лошадью.
Нигерийский гражданин осужден за злоупотребление наркотиками. Он один живет в собственном доме на острове. Все остальные заключенные живут в коммунальных домах.
П.С боянометр ругался на фото из других постов, но там без информации.
Источник: bigpicture.ru
Рецидив у 20% после обычных тюрем и у 16% после этой особенной.
Невелика разница, честно говоря.
Угу. То есть мудло, которое насиловало ребенка, лежит на солнышке и греет пузико? Щикаааарно.
Здесь их «ресоциализируют» с помощью работы в лесу.
за нарушение — отправка в тюрьму на материк.
50 тыс в месяц. блин.
Для того, чтоб эффективно исправлять преступников, надо держать их в колонии ровно до момента полного отчаяния. И если в этот момент человека выпустить, воспоминания о заключении у него останутся самыми жуткими, и ему никогда не захочется ещё раз туда попасть.
Потому как после этой точки отчаяния человек начинает адаптироваться и со временем ему становится вообще нормально. Поэтому многие и мотают третий-пятый-десятый срок без проблем.
Ну или расстреливать всех.
Есть неплохой фильмец со Скарсгордом про этот остров и молодежную колонию: https://ru.wikipedia.org/wiki/Король_острова_дьявола
Заебись. Человек вытер ноги об общество и поехал чалиться на курорт. Мне кажется, или тут мотивация заехать на эту зону, а не озаботиться как бы туда не попасть?
в этой тюрьме брейвик вроде сидит
Россиянин приехал в Норвегию, чтобы покончить с собой
Но неожиданно ограбил банк и испортил жизнь целому городу.
Несколько лет назад на норвежском арктическом архипелаге Шпицберген произошло первое в местной истории ограбление банка.
Преступник забрал из хранилища 70 тысяч крон, около восьми тысяч долларов по тогдашнему курсу, однако и не подумал скрыться с места преступления — напротив, добивался ареста. Странным злоумышленником оказался 29-летний безработный россиянин Максим Попов.
Зачем уроженцу Волгограда понадобилось ехать за полярный круг и что на самом деле случилось на Шпицбергене, разбиралась «Лента.ру».
Жители самого северного города в мире под названием Лонгйир ведут на первый взгляд идиллический образ жизни. Бесконечная зима за полярным кругом балует красочным северным сиянием, короткое лето празднуется как всеобщее торжество.
Каждый год 8 марта после полудня начинается Сольфестука, или фестиваль Солнца — всеобщий праздник первого солнечного луча. Во фьордах водятся моржи и тюлени, в окрестностях можно встретить северных оленей и песцов.
Жителям города запрещено заводить котов, чтобы никто не нападал на редких арктических птиц, находящихся под угрозой исчезновения. В последние годы городок стал популярен среди путешественников, особенно туристов из России: их привлекает северная романтика, поездки на собачьих упряжках и снегоходах (автомобильных дорог на острове очень мало), а также местная достопримечательность — Всемирное семенохранилище, спрятанное в горе.
Местные называют его порой Хранилищем Судного дня — это миллион образцов семян, которые в случае глобальной катастрофы позволят человечеству сохранить культуры и заново их вырастить.
Но жизнь на северных островах не так проста и безопасна. Одной из постоянных угроз являются белые медведи — хищные звери нередко нападают на местных жителей.
Как Попов потом рассказывал, поздней осенью 2018 года его не покидало ощущение, что он погружается во тьму, и это депрессивное состояние повергало его в отчаяние.
Купить его на родине легальным путем было проблематично, ведь для этого необходимо пройти медицинское освидетельствование, в том числе получить заключение врача-психиатра.
На Шпицбергене местные жители любят шутить, что умирать на архипелаге — незаконно. Даже мэр позволяет себе подобные высказывания, добавляя, что нарушения этого непреложного правила карается смертью. Это связано с тем, что на островах с 1950 года действует запрет на захоронение останков.
Произошло это после того, как в XX веке из-за изменения климата начала таять вечная мерзлота: тогда местный инспектор по охране окружающей среды во время одного из обходов увидел на месте старого кладбища китобоев человеческие черепа и кости, которые давно вросли в каменистую почву.
Останки, захороненные еще в XVII веке, тогда отправили в музей, однако со временем мерзлота сошла и с городского кладбища Лонгйира, вытолкнув на поверхность мумифицированные трупы.
Это не только выглядело страшно, но и было очень опасно, ведь замерзшие тела могли содержать патогены, способные спровоцировать эпидемию.
Согласно отчету, подготовленному по заказу Норвежского агентства по охране окружающей среды и опубликованному в 2019 году, Шпицберген является одним из самых быстропрогревающихся мест на земле.
В период с 1971 по 2017 год среднегодовая температура там повысилась более чем на семь градусов. По прогнозам экспертов, к 2100 году годовая температура в этих местах может повыситься на 18 градусов, а объем осадков увеличится до 65 процентов.
Таяние мерзлоты ставит под угрозу жизни тысяч человек, живущих в этих местах: лавины год за годом хоронят многоквартирные дома, многие люди постоянно готовы к эвакуации. «Движется все, что не прикреплено болтами к твердой земле», — утверждает мэр Лонгйира.
Это касается и домов, и дорог, и объектов инфраструктуры. Из-за этого большинство сооружений в крупнейшем населенном пункте архипелага — Лонгйире — монтируются на сваях в вечной мерзлоте. Это проще и дешевле, чем рыть фундамент в скальной породе.
Помимо возможного вымывания тел из-под земли, существует также вечная угроза нападения белых медведей: в стужу тела не разлагаются, поэтому могут привлечь этих опасных хищников.
На землю, где нельзя умирать, волгоградец Попов ступил 17 декабря 2018 года.
Был разгар длинной полярной ночи, которая длится на архипелаге с октября по февраль, — в этот период солнце на горизонте не поднимается никогда.
В полной темноте он добрался до отеля, а следующие два дня ходил взад-вперед по единственной городской улице, где располагаются магазины и рестораны. Вечерами здесь собираются местные, приезжая в бары на собачьей упряжке.
Позже, находясь в гостиничном номере, он понял, что не хочет возвращаться в Россию почти так же сильно, как не хочет теперь умирать. Потом он расскажет, что ему в голову пришло совершить что-то такое, что оставит его на территории Норвегии надолго. Попов ввел в англо-русский онлайн-переводчик фразу «Это ограбление» и немедленно получил ответ: This is a robbery.
В Норвегии каждый ребенок знает популярную сказку «Когда разбойники пришли в город Кардамон». В ней речь идет о благополучном и счастливом поселении, где все живут в мире и согласии, пока не появляется шайка преступников, которые меняют уклад жизни местных жителей.
Позднее их ловят и наставляют на путь истинный. До фатального решения Попова в Лонгйире, как и в сказочном Кардамоне, фактически не было никакой статистики преступности.
Довольно трудно нарушить закон в городе с населением не более двух с половиной тысяч человек, большинство которых знают друг друга поименно.
Ранее Лонгйир попадал на страницы мировых изданий лишь единожды — когда из-за изменений климата было подтоплено Всемирное хранилище семян. Мировой «архив», нацеленный на защиту человечества от ядерной войны, падения астероида и глобального потепления, оказался тогда жертвой таяния ледников.
Казалось, больше город ничем не привлечет внимание СМИ, однако утром 21 декабря произошло еще одно событие, вернувшее его на передовицы.
Сотрудница под прицелом прошла в кабинет менеджера Тронда Хеллстада. Тот даже не сразу понял, что происходит, — решил, что посетитель попросту забыл оставить огнестрел на входе в банк, и попросил его покинуть офис. Однако Попов лишь повторил то, что сказал при входе в банк.
Хеллстад в ответ попытался образумить его, однако тот твердил заученные фразы вроде «Мне нужны деньги». Сотрудники банка положили на стол в вестибюле пачку крон, а Попов распихал купюры по карманам пальто и покинул здание.
Когда полицейским сообщили об ограблении SpareBank, в участке решили, что это ошибка или шутка. Смысла в таком преступлении не было никакого: преступнику попросту некуда бежать. Автомобильная дорога через Лонгйир идет только в аэропорт, а в другую сторону от города — внезапно обрывается через несколько миль.
Единственная возможность улизнуть — воспользоваться снегоходом и уехать в заснеженные дали, однако жить там одному долго не удастся, да и нужды в деньгах в ледяной пустыне не возникнет.
Потом Попов позвонил матери и рассказал об ограблении. «Она посоветовала мне бежать, но я сказал маме, что нахожусь на необитаемом острове», — скажет он позднее.
Он отправился обратно на место преступления, чтобы вернуть наличные. К этому моменту туда уже приехали полицейские.
Его оштрафовали и приговорили к 14 месяцам тюрьмы, — наказание предстояло отбывать в Тромсе, на материковой части Норвегии, так как на Шпицбергене нет ни одного подобного учреждения.
О дальнейшей судьбе Попова ничего не известно.
Местные уверены, что россиянин не хотел никому навредить и искренне раскаялся, но считают это преступление началом темных времен для Лонгйира.
После этого события в городе произошла череда мелких краж, отныне жители не оставляют автомобили и дома незапертыми, хотя ранее такая практика была повсеместной.
Доверие жителей сказочного города друг к другу утрачено, вероятно, навсегда. И теперь в месте, где официально запрещено заводить кошек, болеть, рожать и хоронить мертвецов, жить стало труднее.
Добрый день, Дорогие Друзья!
Проплывая сегодня мимо острова Бастой, направляясь в порт выгрузки Хортен, вспомнил историю про этот остров. Нашёл разную информацию из интернета, объеденил в текст и делюсь с вами.
В начале XX века этим островом пугали норвежских мальчишек. «Будешь хулиганить, отправишься на Бастой», — говорили учителя и родители. Попал на Бастой — значит совсем пропащий.
В 1898 году норвежское правительство купило за 95 000 крон небольшой остров Бастой в 75 километрах к югу от Осло. В соответствии с законом 1896 года о безнадзорных детях на острове был организована школа-интернат для «трудных» подростков. Предполагалось исправлять малолетних преступников с помощью физического труда, усердной учебы и церкви. Для этого по проекту норвежского архитектора Кристиана Фюрста на острове была построена большая церковь, здание школы, пять общежитий для школьников, множество хозяйственных построек и производственных помещений. Первые ученики школы-интерната прибыли на остров 11 октября 1900 года.
Задача у тех, кто взялся за исправление подростков, была непростой. В школу собрали мальчишек со всей страны, из разных слоев населения. Кто-то попал сюда за пустячную провинность, другие — за кражу в магазине, были и отпетые негодяи, попавшие на Бастой на насильственные преступления. Для всех воспитанников школы был установлен жесткий (даже жестокий) режим содержания, который предусматривал и телесные наказания, и карцер. Отношения между воспитанниками и сотрудниками были построены на системе тотального контроля и наказаний за малейшие провинности.
Время было простое и жестокое: считалось, что только наказанием и суровыми условиями содержания можно перевоспитать «трудного» подростка. И на эти наказания сотрудники не скупились. За школой Бастой на долгие годы закрепилась слава одного из самых суровых заведений пенитенциарной системы Норвегии.
Настолько суровых, что 20 мая 1915 года в школе вспыхнул бунт такой силы, что правительству пришлось вызывать для его усмирения гидросамолеты, две подводные лодки и броненосец «Норвегия», который высадил на захваченный школярами остров десант из более чем сотни военных моряков. В 2010 году об этом событии норвежцы сняли художественный фильм «Король острова Дьявола».
После бунта режим содержания в школе-интернате был несколько смягчен, однако вплоть до своего закрытия в 1970 г. она продолжала пользоваться дурной славой за свою жестокость в отношении воспитанников. Часто учителю хватало простой угрозы «отправить на Бастой», чтобы справиться с хулиганом и нерадивым учеником.
Время течет, менялись люди, изменялась Норвегия. Отношения в обществе стали мягче, толерантнее. Исчезла былая жестокость довоенных лет, норвежцы стали гуманнее относиться к людям, которые оступились. Появились программы более эффективного возвращения в социум граждан, преступивших закон. Жестокость перестала быть основой системы наказаний, ее заменил гуманизм и сдержанность. На этой волне остров Бастой стал местом интереснейшего эксперимента, который начался в 1982 году, когда здесь, на месте интерната с жестоким режимом, появилась тюрьма, в которой нет заборов, стен, колючей проволоки и смотровых вышек.