укол фенола в сердце зачем
Укол фенола в сердце зачем
Фенол применяется для «очистки лица» в пластической хирургии. Он также используется для лечения спастичности при поражении нервно-мышечных синапсов (невролиз) путем инъекции раствора фенола в концентрации 50 мг/л.
Фенольные соединения были одними из первых больничных дезинфектантов. К этой группе относятся некоторые дезинфекционные детергенты, например фенол, пара-трет-бутилфенол и пара-трет-амилфенол. Обычно они используются для уничтожения широкого спектра бактерий, но неэффективны против их спор. Фенольными соединениями обычно обрабатывают полы, стены, мебель, стеклянную посуду и инструменты.
а) Токсичные уровни фенола. В США средневзвешенная по времени ПДК для 8 ч экспозиции (кожи) составляет 5 млн-1 (19 мг/м3). N10SH установил средневзвешенную по времени ПДК для 10-часового рабочего дня 20 мг/м3 (5,2 млн-1) с 15-минутным максимумом 60 мг/м3 (15,6 млн-1). Летальная пероральная доза оценивается в 10—30 г, хотя один взрослый выжил, приняв внутрь 26,7 г.
Интоксикация протекала тяжело, но не имела необратимых последствий. Летальные исходы наблюдались уже после перорального приема 2 г и 4,8 г чистого фенола, тогда как прием 0,6 г симптомов не вызывал.
б) Токсикокинетика фенола:
— Всасывание. Фенол быстро всасывается легкими и кожей. Симптомы отравления развиваются через 5—30 мин. Разведение фенола может ускорить всасывание и усиливает его токсичность у крыс. В опытах на добровольцах легкие животных поглощали 60—80 % ингаляционной дозы этого вещества. Дети умирали после прикладывания компрессов с 5 % фенолом. Быстрое разведение фенола водой в местах вызванных им ожогов может стимулировать системное всасывание, ослабляя образование коагулята и в результате повышая проницаемость тканей.
в) Клиника отравления фенолом:
— Системные эффекты. При сильной интоксикации наблюдается быстрое глубокое угнетение центральной нервной системы с комой и остановкой дыхания. Сначала возможна фаза возбуждения. Течение интоксикации иногда осложняется судорогами, которые возникали даже спустя 8 ч после перорального приема. Симптомы проходят через 24— 48 ч. Возможны гипотензия и желудочковая тахикардия, требующие сосудосуживающей и антиаритмической терапии соответственно.
Хроническая экспозиция к фенолу через загрязненную им колодезную воду вызывала диарею, фарингит, изъязвление глотки и потемнение мочи. Люди могут умирать от перорального отравления этим веществом, не имея патологических изменений желудочно-кишечной слизистой оболочки.
Случайная эпидуральная инъекция 6 мг фенола (30 мл 0,02 % раствора) в одном случае не привела к неврологическим нарушениям. Чтобы вызвать невролиз, используют его концентрацию 6—7 %. Случайная экспозиция кожи к фенолу (падение человека в чан с ним) привела к острой почечной недостаточности, потребовавшей гемодиализа. Даже через год этот пациент страдал полиурией. Всасывание фенола через кожу может привести к почечной недостаточности, лихорадке, гипертензии, острому респираторному дистресс-синдрому, отеку гортани и смерти.
— Кожа. Прием внутрь 89 % фенола вызвал средней тяжести эритему и полосчатый гиперкератоз, но без некроза и стриктур. До 50 % случаев кратковременной обработки лица раствором фенола ассоциируется с некоторыми формами сердечных аритмий. У мальчика в возрасте 10 лет начались желудочковые аритмии после аппликации 6 мл (2,5 г) фенола к гигантскому волосяному невусу на коже.
Применение аэрозоля для горла (Chloraseptic), содержащего 1,5 % фенола, чревато жжением в глотке, сильной одышкой, летаргией, рвотой, стридором, потерей сознания, ангионевротическим отеком, сыпью, глосситом и контактным дерматитом.
г) Лабораторные данные отравления фенолом. Микрометодика количественного определения фенола в плазме основана на газовой хроматографии — масс-спектрометрии и имеет чувствительность до 0,1 мг/л. Тяжелую фенольную интоксикацию может осложнять метаболический ацидоз, однако является он первичным или вторичным, неясно. Моча иногда темнеет из-за присутствия в ней продуктов окислительной метаболизации фенола. При одном тяжелом пероральном отравлении показатели печеночной и почечной функции оставались нормальными. Уровни фенола в крови при интоксикации фенолом варьировали от 2,7 до 5,6 мг/100 мл.
— Выведение. Инъекция 4—10 мл 7 % водного раствора фенола в поясничный или грудной симпатический нервный узел приводила к пиковому сывороточному уровню неконъюгированного фенола 3,01 мкг/мл через 18,8 мин. Пик конъюгированного фенола соответствовал 4,15 мкг/мл через 54,9 мин, что говорит о его быстрой конъюгации в печени. Максимальный равновесный уровень фенола в организме работающих с фенолом людей не должен превышать 50 мг, а его концентрация в моче более 81 мг/л позволяет предположить избыточную экспозицию.
Это количество (50 мг фенола в организме в течение 10 ч) может быть превышено при введении больших объемов медикаментов с фенольным консервантом, например, при непрерывном вливании глюкагона для лечения интоксикации, вызванной бета-блокаторами. В настоящее время, если назначено такое вливание, рекомендуется вводить глюкагон в свободном от консервантов солевом растворе или 5 % водном растворе декстрозы. Спустя 1 ч после нанесения на лицо 1,5 г фенола в виде 50 % раствора его концентрация в крови достигла 6,8 мкг/мл, а через 4 ч понизилась до 1 мкг/мл. При отравлении им вскрытие показывало плазменные концентрации фенола от 27 до 130 мг/л.
д) Лечение отравления фенолом:
— Антидоты. Антидоты не известны.
— Техника безопасности. Работники должны пользоваться защитными перчатками, лицевыми щитками, очками против брызг и спецодеждой, предупреждающей контакт кожи и глаз с твердым или жидким фенолом или содержащими его жидкостями.
При подозрении на загрязнение одежды фенолом надо сменить ее, не покидая рабочее место, и хранить снятые вещи в закрытых контейнерах до выбраковки или удаления вреднего вещества. Работников, занимающихся стиркой или чисткой такой одежды, необходимо предупреждать об опасных свойствах фенола.
Загрязненную кожу надо немедленно вымыть с мылом или мягким детергентом и ополоснуть. В местах, где используются или хранятся твердые или жидкие фенолсодержащие продукты, запрещаются прием пищи и курение. Лица, работающие с такими продуктами, должны тщательно мыть руки с мылом или мягким детергентом перед едой, курением и посещением туалета.
К дополнительным мерам техники безопасности относятся обеспечение герметизации производственных процессов, вытяжной вентиляции на рабочих местах и личным защитным снаряжением.
Редактор: Искандер Милевски. Дата обновления публикации: 18.3.2021
Укол фенола в сердце зачем
Посвящается моей маме, учившей меня понимать Германию, которую я должен был бы ненавидеть
Вторая мировая война, вспыхнувшая 1 сентября 1939 года, не должна была начаться. Это была случайная война.
Решительно никто осенью тридцать девятого не хотел воевать. Кроме одного человека — Адольфа Гитлера. И его собственные генералы не разделяли уверенности фюрера в победе.
Наше представление об экономическом превосходстве Германии — результат исторического воображения и воздействия нацистской кинохроники. Экономика той Германии была второразрядной. Как, скажем, сегодня экономика Ирана или Южно-Африканской Республики, вполне успешных, но далеко не передовых стран. Уровень жизни немцев сильно отставал от их более развитых соседей. Летом в Германии дети ходили босиком — родители не могли купить им обувь.
Проведенная нацистским режимом мобилизация экономики была невиданным экспериментом по переброске ресурсов в военную сферу. Но Гитлеру не под силу оказалось изменить глобальный баланс сил. Германия все равно не была настолько сильна, чтобы создать военную машину, способную сокрушить всех ее противников.
Вооруженные силы отражали отсталость Германии. Большинство солдат вермахта отправились на Вторую мировую войну пешком. Боеприпасы, снаряжение, армейское имущество перевозились в основном на лошадях. Так что не стоит считать, что вермахт создавался как современная, моторизованная сила для блицкрига. Германия не располагала такими возможностями. Немецкая армия в определенном смысле оставалась «бедной армией». И только военная служба знакомила деревенских юношей с моторами и машинами, радиоаппаратурой и радиолокаторами.
Почему же в сентябре 1939 года Адольф Гитлер начал мировую войну, которая не могла не закончиться поражением?
Вот это и есть главный вопрос.
Ответ на него можно искать только в сфере идеологии. Если бы Гитлер был способен рационально мыслить, он не решился бы на войну, которую Германия ни при каких обстоятельствах не могла выиграть.
Немцы отчаянно завидовали англичанам, считали, что живут в нищете рядом с богатыми соседями. Немцам казалось, что успех и процветание англичан определяются тем, что Британия — это империя, владеющая природными ресурсами и колониями по всему миру. Немцы много трудились, много откладывали и все равно не могли разбогатеть. Они просто не верили, что нормальный ход экономического развития приведет их к процветанию. Они поверили Гитлеру, что только новые территории и источники сырья могут сделать Германию богатой. Одна из самых удивительных черт немецкой политики состоит в том, что она постоянно находилась перед выбором между стремлением к национальному процветанию и враждебностью к соседям.
Немецкая экономика не могла существовать без импортных поставок. Девятнадцать миллионов немецких хозяйств не в состоянии были обеспечить население мясом, молоком и маслом. Но развивать сельское хозяйство нацистские руководители не хотели. Они видели выход в территориальных приобретениях.
Промышленность нуждалась в хлопке, шерсти, железной руде. Воздушный флот и автомобили жгли бензин, то есть нефть, и нуждались в покрышках из импортного каучука. Германия же в избытке имела только уголь. Остальное приходилось покупать. Нацисты пришли к выводу: зачем зависеть от внешнего мира, если можно заставить мир зависеть от Германии! Остальные проблемы разрешатся сами собой.
Европейские державы до последнего избегали войны. Память о Первой мировой была еще свежа, в Европе широко распространились идеи пацифизма. Все что угодно — только не война!
«Все французы опасались прихода Гитлера к власти, — вспоминал философ Раймон Арон. — С этого момента началась борьба: что делать, чтобы избежать войны? Тот, кто выступал за сопротивление Гитлеру, подозревался в том, что он хочет вовлечь Францию в войну. Обескровленная Первой мировой, Франция не могла выдержать второго кровопускания, даже если бы оно завершилось победой. Французы сделали все, чтобы война началась, именно потому, что они ее страшились…»
Между тем, как ни парадоксально это звучит, остановить войну можно было только твердой угрозой ее начать. Первые несколько лет нацистская Германия была настолько уязвима, что Гитлер отступил бы, столкнувшись с реальной опасностью. Но отступали европейские державы, наполняя его уверенностью в том, что он действует правильно. И с каждым шагом вялые угрозы Запада производили на Гитлера все меньшее впечатление. Ему грозили войной, а он не верил в решимость своих противников, и оказывался прав, потому что западные державы вновь и вновь шли на уступки.
Когда Англия и Франция, защищая Польшу, все-таки решились в сентябре тридцать девятого объявить Берлину войну, они по-прежнему не собирались воевать по-настоящему. Но отступать дальше было невозможно, позорно! Гитлер заявил о своих претензиях таким вызывающим образом, что миру ничего не оставалось, кроме как сражаться с ним.
Англия с Францией вступили в войну, вести которую не хотели. А Гитлер хотел!
Гитлер сказал послу Великобритании:
— Я предпочитаю воевать в такую пору, когда нахожусь в расцвете сил, в пятьдесят лет, а не позднее…
— Один я способен руководить этой войной…
Большинство немецких генералов опасались войны с Англией и Францией, сознавая слабость вермахта. Принимая во внимание состояние экономики и армии, они не считали возможным рисковать. Ряд военных во главе с начальником Генерального штаба сухопутных сил генерал-полковником Людвигом Беком возражали против любых военных акций, задуманных Гитлером.
Но Гитлеру невероятно везло! Он вновь и вновь добивался успеха! Он получал то, что хотел. Противники Гитлера разводили рукам: невозможно выступить против фюрера, чей успех признан всем миром. Немецким генералам не хватило решимости восстать против фюрера и тем самым спасти Германию и самих себя.
Победа летом 1940 года далась вермахту на диво легко. Одним ударом вермахт вывел из игры Францию, Бельгию и Нидерланды. Разгром врага в войне 1940 года был результатом не хорошо продуманного плана, а импровизацией, которая в силу ряда причин оказалась успешной. Но в миф о блицкриге поверили сами немцы.
Между тем Германия оказалась в экономической изоляции. Война с Францией и Англией отрезала ее от поставок из-за рубежа. Экономика, полностью зависящая от импортных поставок, была на грани полного развала. Спасало экономическое соглашение с Советским Союзом. Только украинское зерно могло сохранить поголовье скота. Только в СССР были природные ископаемые, необходимые для бесперебойной работы военно-промышленного комплекса. Только на Кавказе была нефть, которая избавила бы Германию от импорта энергоносителей. Только с ресурсами Советского Союза Гитлер мог продолжать войну.
Немецкие генералы поверили, что способны одолеть и Советский Союз за несколько месяцев. Они делали ставку на первую решительную битву, на скорость, на моторы, на концентрацию сил на главных направлениях. Немногие сознавали, что летом сорок первого вермахт уже мобилизовал всех, кого было можно призвать. Людские резервы Германии были исчерпаны. Лишь чудовищными ошибками сталинского руководства объясняются неудачи первого года войны и огромные потери Красной армии…
И только когда стало ясно, что Германия не может выиграть, внутри офицерского корпуса вермахта вспыхнули антигитлеровские настроения. Все покушения на Гитлера сорвались по причине каких-то случайностей, а не потому, что его хорошо охраняли. Между множеством служб и ведомств, занимавшихся охраной Гитлера, царили ревность и конкуренция. Они соперничали между собой, а не сотрудничали. Его охрана томилась без дела и довольно небрежно исполняла свои обязанности. Когда сформировалась личная охрана Гитлера, это были молодые и физически крепкие люди. Потом они постарели и обленились. Удивительно, что Гитлера на самом деле не убили…
Лица, глядя на которые сжимается сердце: Фотограф-ретушер раскрасила черно-белые снимки узников Освенцима
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Коллекция музея-мемориала насчитывает около 40 тысяч регистрационных фотографий заключенных. Эти сохранившиеся снимки – лишь часть обширного нацистского фотоархива, уничтоженного во время эвакуации лагеря в январе 1945-го.
Проект «Лица Освенцима» проводится силами Музея в сотрудничестве с мастером фоторетуши Мариной Амарал и специальной командой ученых, журналистов и добровольцев. Это огромная кропотливая работа, в которой задействованы десятки человек, ведь каждая из раскрашенных Мариной фотографий сопровождается рассказом об отдельно взятой жизни. Участники проекта считают это самым лучшим способом увековечить память жертв бессмысленного фанатизма и ненависти.
С помощью мастерства Марины лица на старых фото кажутся настолько живыми и эмоциональными, что хочется рыдать. Сама девушка пропустила эту трагедию через себя. И хотя это лишь один из ее многочисленных проектов по раскрашиванию ретро-снимков известных исторических событий, на просьбу назвать всего одну вещь в истории человечества, которую хотела бы изменить, Марина отвечает: «Предотвратить Холокост».
Укол в сердце
Иван Ребалка родился в 1925 году в Сыроватке (территория современной Украины). В подростковом возрасте мальчик работал молочником.
В августе 1942-го 17-летний Иван и еще 56 его земляков были депортированы в концлагерь. Его зарегистрировали как российского (советского) политзаключенного и присвоили номер 60308.
Скончался Ваня через полгода. Официальной причиной его смерти указали околопочечный абсцесс, что было ложью: на самом деле ему сделали смертельную инъекцию фенола в сердце. Известно, что 1 марта 1943 года рапортфюрер Герхард Палич забрал из Биркенау в главный корпус госпиталя более 80 польских, еврейских и русских мальчиков в возрасте от 13 до 17 лет, все они были помещены в комнату лагерного лазарета и вечером получили по смертельному уколу фенола. Иван, находившийся в госпитале в 30 ноября, был среди них.
В лагерях убили всю семью
Йозеф Патер родился в 1897 году в Жирардове (в то время город входил в состав Российской Империи), позже его семья переехала в центральную часть Польши. Повзрослев, Йозеф примкнул к партии польских социалистов. Он мечтал об общих правах для всех граждан, о свободе слова и свободе печати и о создании прогрессивной, демократической Польши.
Дальше были и учеба в Кракове, и служба в составе эскадрильи, и пребывание в лагере для интернированных за то, что в 1917-м отказался присягнуть императору Германии Вильгельму II, и опять воинская служба. Йозеф ушел в отставку, получив от правительства Крест доблести и Крест Независимости с мечами – две наивысшие награды, вручаемые польским воинам.
18 апреля 1942 года Йозеф вместе с десятками других пленных евреев был перевезен в Освенцим, где получил номер заключенного 31225. В июле того же года он был убит сотрудниками СС. Его жена попала в женский концлагерь Равенсбрюк, расположенный в Германии, где также была убита. Двух сыновей Йозефа, а также его старшего брата убили в концлагере Майданек.
Перед фотосъемкой вытерла кровь с лица…
Полячка Чеслава Квока родилась в 1928 году в деревеньке Злоецка. Они с матерью были католичками, что шло вразрез с нацистскими догмами. В оккупированной Европе многих католических священников и монахинь преследовали и отправляли в концлагеря, аналогичным образом были арестованы и простые верующие.
В качестве официального обвинения им предъявляли политические преступления и службу интересам Римско-Католической Церкви.
Чеславу доставили в концлагерь в 14-летнем возрасте, вместе с ней в Освенцим попала и ее мать, Катаржина Квока.
Два месяца спустя убили маму, а еще через месяц погибла и сама девочка. Ей, как и многим другим подросткам, сделали смертельную инъекцию в сердце.
Узник лагеря Вильгельм Брассе, который по велению администрации фотографировал заключенных и все медицинские эксперименты над ними, позже рассказывал в интервью, что очень хорошо запомнил эту девочку. Когда ее привезли в лагерь, она была настолько напугана, что долго не могла понять, что от нее хотят. Это выводило из себя нацистку-надзирательницу, и она постоянно колотила ребенка палкой.
Брассе врезался в память один пронзительный штрих: перед тем, как Чеславу поставили перед фотокамерой, она утерла слезы и кровь с разбитой губы.
Подопытный кролик
Масштабная кампания по выселению поляков из целевых районов оккупированной Польши, чтобы впоследствии заселить эти территории этническими немцами, длилась почти год. За период с ноября 1942-го по март 1943-го, согласно историческим источникам, немецкая полиция и военные только из одного округа Замосць изгнали 116 тысяч польских мужчин и женщин. Массовые высылки по городу Замосць (ныне Люблинское воеводство Польши) велись по приказу Генриха Гимлера.
Йозефа Глазовска была зарегистрирована в Освенциме под номером 26886. 12-летнюю сельскую девочку депортировали вместе с матерью Марианной, которую два месяца спустя отобрали для перевода в блок №25 (так называемый «изолятор смертников»). Мама Йозефы была убита в газовой камере. Отец девочки погиб по дороге в концлагерь, куда его везли отдельно от жены и дочки.
В Освенциме над сиротой проводили псевдомедицинские опыты, в результате которых ее, предположительно, заразили малярией или тифом.
Подобные эксперименты проводились во многих лагерях в широких масштабах – медики-нацисты использовали заключенных в качестве подопытных кроликов. Участие многочисленных немецких врачей в криминальных экспериментах над узниками было особенно радикальным примером попрания медицинской этики. Например, в числе инициаторов этого запредельного ужаса были главный врач СС и полиции обергруппенфюрер Эрнст Гравиц и штандартенфюрер, директор Военного НИИ специализированных аналитических исследований Вольфрам Зиверс. Поддержку этим экспериментам оказывал Институт гигиены Ваффен-СС под руководством Йоахима Мруговского – доктора медицинских наук и профессора бактериологии Берлинского университета.
Главной целью экспериментов была работа по улучшению состояния здоровья немецких солдат, а также планы по оздоровлению нации в послевоенное время (включая демографическую политику). Помимо экспериментов, запланированных на государственном уровне, многие нацистские врачи проводили опыты над заключенными от имени немецких фармацевтических компаний или медицинских институтов. Кроме того, некоторые медики делали это, руководствуясь личным интересом либо для продвижения своей академической карьеры.
Йозефа Глазовска – одна из немногих выживших. Во время эвакуации Освенцима в январе 1945-го она вместе с группой других детей была переведена в лагерь в Потулице, и вскоре ее освободили советские войска.
Освенцим был освобожден 27 января 1945 года 322-й стрелковой дивизией Советской Армии. На тот момент в его стенах оставалось примерно семь тысяч заключенных, и практически все узники либо были больны, либо умирали.
Текст:Анна Белова, с использованием материалов Faces of Auschwitz, фото:Faces of Auschwitz
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Фенолы и сердце
Превосходным объектом для изучения работы сердца является изолированное сердце лягушки. Часами оно может сокращаться на лабораторном столе физиолога или фармаколога, если пропускать через него жидкость, имеющую солевой состав, имитирующий состав плазмы крови — жидкость Рипгер—Локка или Тироде. Если к сокращающемуся сердцу лягушки присоединить систему записи этих сокращений на бумажную ленту или фотобумагу, можно очень точно фиксировать как частоту сердечных сокращений, так и их силу. Несколько более сложная система необходима при работе с сердцем теплокровных животных, например кроликов, морских свинок. В этом случае жидкость, используемая вместо крови для прокачивания (перфузии) через сердце, должна, кроме солей, содержать еще растворимый кислород, глюкозу и иметь температуру 37—38°С.
Пользуясь такой лабораторной моделью, можно изучать действие различных соединений, лекарственных препаратов непосредственно на сердечную мышцу. А если ученого интересует не только прямое действие изучаемого вещества на сердце, но и действие через нервные и эндокринные механизмы, опыт ставится на сердце, находящемся in situ (на месте), в грудной клетке, а препарат вводится в вену.
Фенольные соединения при всем разнообразии их химической структуры оказывают сходное действие на работу сердца. Впрочем, оговоримся: действие на животный организм представителей различных классов, рядов и групп фенолов изучено далеко не одинаково. Лучше всего исследованы флавоноиды, хуже — кумарины, еще хуже — остальные фенолы. Поэтому и придется далее отмечать, какие именно вещества или группы веществ дают соответствующий эффект.
Флавоноиды (кверцетин, кверцитрин, мирицетин, ми-рицитрин, рутин, пеларгонидин и др.) увеличивают амплитуду сокращений сердца, изолированного и расположенного in situ. Одновременно возрастает и количество крови (или перфузируемой жидкости), прошедшей через сердце за 1 мин, так называемый минутный объем. И это несмотря на то, что число сердечных сокращений под влиянием флавоноидов не изменяется или даже становится меньше. Значит, сердце под влиянием флавоноидов работает лучше — сильнее и в то же время экономнее. Затрачивая меньше энергии, оно прогоняет по сосудам большее количество крови.
Особенно важно и интересно, что такое действие флавоноидов проявляется и в том случае, когда сердце утомлено чрезмерной работой или отравлено ядами (хлороформом, хинином, уретаном и т. п.): фенолы восстанавливают нарушенный ритм, возвращают сердечной мышце ее силу и «пропускную способность». Чтобы получить такой, как говорят врачи, кардиотонический эффект, флавоноиды должны вводиться в количестве 50— 400 мг на 1 кг веса животного (свинки, кролика, кошки, собаки). В условиях же перфузии изолированного сердца кардиотонический эффект наблюдается при разведении препарата 1:5000—1:100 000. Если же дозу или концентрацию увеличить раз в десять, флавоноиды начинают угнетать работу сердца. Но даже и в этом случае мышца сердца остается неповрежденной и после удаления препарата или его отмывания быстро восстанавливает свою работоспособность.
Подобно флавоноидам, кардиотонический эффект дают галловая кислота (ее соли), комплексные растительные препараты, а также галаскорбин. Из изученных фенолов лишь эскуламин несколько уменьшает амплитуду сердечных сокращений.
Конечно, кардиотонический эффект фенольных соединений может найти и уже находит применение для лечения болезней человека, связанных с токсическим или инфекционным поражением сердечной мышцы. Животные фенолы — адреналин и норадреналин — дают аналогичный кардиотонический эффект в концентрациях, примерно в 1000 раз меньших, чем растительные фенолы. Очевидно, различие связано с тем, что пирокатехинамины являются естественными, нормальными регуляторами работы сердца, они поступают в кровь именно тогда, когда нагрузка на сердце резко возрастает — при беге, тяжелой физической работе или нервно-психическом напряжении, в минуты опасности, страха, эмоциональных потрясений. Растительные же фенолы, имеющие в своем составе такую же, как у адреналина, о-фенольную группировку атомов, близки, но не идентичны им по своему строению. И чтобы достичь такого же эффекта, их нужно вводить значительно больше, чем пирокатехинаминов.
Каков же механизм кардиотонического эффекта флавоноидов и других растительных фенолов? По всем данным, они, подобно адреналину и норадреналину, улучшают питание сердечной мышцы за счет более обильного притока крови в самую мышцу сердца. Кровоснабжение сердца осуществляют две коронарные артерии. Они-то и расширяются при воздействии животных и растительных фенолов, улучшая снабжение миокарда кислородом и глюкозой.
Кардиотонический эффект фенолов растительного происхождения бесспорен, но не слишком велик, для его достижения приходится вводить препараты в очень больших дозах. К тому же фенолы оказывают воздействие, как мы увидим далее, на многие другие функции организма. А для лечения болезней сердца предпочтительнее препараты узконаправленного действия, но зато более мощно стимулирующие сердечную мышцу. Чтобы получить такие препараты, специалисты — химики и фармакологи — на основе природных фенолов получают их синтетические аналоги и отбирают из них сильнодействующие. Учитывается, конечно, и токсичность, и наличие или отсутствие побочных эффектов.
В результате большой исследовательской работы получены очень эффективные кардиотонические препараты из числа синтетических производных флавонов, флавонолов, хромонов и кумаринов. Флавон-7-оксиацетамид обладает аптиаритмическим действием — устраняет у больных нарушения ритма, связанные с нарушениями работы желудочков сердца и их проводящей системы. Исследования, начатые с изучения действия флавоноидов на изолированное сердце лягушки, привели к открытию кардиотонического эффекта фенольных соединений и к синтезу на их основе весьма эффективных средств лечения сердечных заболеваний.
Подобным же путем развивались исследования и других проявлений биологической активности растительных фенолов в организме животных и человека.