тут только миша въехал так этож голубые
Клиника – Про то, как Миша к искусству приобщался
Текст песни «Клиника — Про то, как Миша к искусству приобщался»
Однажды ехал Миша домой с какой-то пьянки,
Слегка его тошнило, хотелось спать и пить,
И вдруг подходит к Мише мужик такой в кожанке,
И предлагает Мише на выставку сходить.
Мол импрессионисты, не знать об этом стыдно
Туда мол не пробьешся, пускают да не всех,
А после соберемся, с художниками выпьем,
Ну так сказать обмоем их творческий успех.
А Мише очень лестно к искусству приобщиться,
И водки на халяву охота закирять,
Он к мужику: «А можно возьму свою подругу?
Она тихонько, с боку, не будет там мешать».
Мужик ему с ухмылкой: «Старик, зачем там баба?
За ней ведь ухаживать, поверь мне будет лень,
А выставка подпольная, сам знаешь диссиденты,
Менты заней охотяться уже четвертый день».
И вот воскресным утром собрались на квартире,
Картины: так, наляпано зато накрытый стол,
И колбаса «Салями» и водки пять бутылок,
Давай гуляй ребята по полному по пол!
Вдруг тот мужик, что справа подмигивает Мише,
И шепчет Мише в ухо: «Хорошенький какой»,
И лезет целоваться сопливыми губами,
И шарит по коленке дрожащею рукой.
Тут Миша только въехал: «Так этож голубые,
Да я вам педерасты, Салями, вашу мать»
Схватил он табуретку и как Арнольд Шварцнеггер,
На право и на лево стал яростно махать.
Как зверь попавший в клетку он в комнате метался,
Разбил серват и люстру, ударил в чей-то нос,
И убежал довольный.
А дома обнаружил, что финский холодильник,
Японский телевизор и две бутылки водки у голубых унес.
Клиника Про то, как Миша к искусству приобщался
Текст песни «Клиника — Про то, как Миша к искусству приобщался»
Однажды ехал Миша домой с какой-то пьянки,
Слегка его тошнило, хотелось спать и пить,
И вдруг подходит к Мише мужик такой в кожанке,
И предлагает Мише на выставку сходить.
Мол импрессионисты, не знать об этом стыдно
Туда мол не пробьешся, пускают да не всех,
А после соберемся, с художниками выпьем,
Ну так сказать обмоем их творческий успех.
А Мише очень лестно к искусству приобщиться,
И водки на халяву охота закирять,
Он к мужику: «А можно возьму свою подругу?
Она тихонько, с боку, не будет там мешать».
Мужик ему с ухмылкой: «Старик, зачем там баба?
За ней ведь ухаживать, поверь мне будет лень,
А выставка подпольная, сам знаешь диссиденты,
Менты заней охотяться уже четвертый день».
И вот воскресным утром собрались на квартире,
Картины: так, наляпано зато накрытый стол,
И колбаса «Салями» и водки пять бутылок,
Давай гуляй ребята по полному по пол!
Вдруг тот мужик, что справа подмигивает Мише,
И шепчет Мише в ухо: «Хорошенький какой»,
И лезет целоваться сопливыми губами,
И шарит по коленке дрожащею рукой.
Тут Миша только въехал: «Так этож голубые,
Да я вам педерасты, Салями, вашу мать»
Схватил он табуретку и как Арнольд Шварцнеггер,
На право и на лево стал яростно махать.
Как зверь попавший в клетку он в комнате метался,
Разбил серват и люстру, ударил в чей-то нос,
И убежал довольный.
А дома обнаружил, что финский холодильник,
Японский телевизор и две бутылки водки у голубых унес.
Текст песни Клиника — Про то, как Миша к искусству приобщался
Оригинальный текст и слова песни Про то, как Миша к искусству приобщался:
Однажды ехал Миша домой с какой-то пьянки,
Слегка его тошнило, хотелось спать и пить,
И вдруг подходит к Мише мужик такой в кожанке,
И предлагает Мише на выставку сходить.
Мол импрессионисты, не знать об этом стыдно
Туда мол не пробьешся, пускают да не всех,
А после соберемся, с художниками выпьем,
Ну так сказать обмоем их творческий успех.
А Мише очень лестно к искусству приобщиться,
И водки на халяву охота закирять,
Он к мужику: «А можно возьму свою подругу?
Она тихонько, с боку, не будет там мешать».
Мужик ему с ухмылкой: «Старик, зачем там баба?
За ней ведь ухаживать, поверь мне будет лень,
А выставка подпольная, сам знаешь диссиденты,
Менты заней охотяться уже четвертый день».
И вот воскресным утром собрались на квартире,
Картины: так, наляпано зато накрытый стол,
И колбаса «Салями» и водки пять бутылок,
Давай гуляй ребята по полному по пол!
Вдруг тот мужик, что справа подмигивает Мише,
И шепчет Мише в ухо: «Хорошенький какой»,
И лезет целоваться сопливыми губами,
И шарит по коленке дрожащею рукой.
Тут Миша только въехал: «Так этож голубые,
Да я вам педерасты, Салями, вашу мать»
Схватил он табуретку и как Арнольд Шварцнеггер,
На право и на лево стал яростно махать.
Как зверь попавший в клетку он в комнате метался,
Разбил серват и люстру, ударил в чей-то нос,
И убежал довольный…
А дома обнаружил, что финский холодильник,
Японский телевизор и две бутылки водки у голубых унес.
Перевод на русский или английский язык текста песни — Про то, как Миша к искусству приобщался исполнителя Клиника:
One day Mike went home with some booze,
Slightly him sick, sleepy and drink
And suddenly comes to Misha man in a leather jacket,
And it offers Misha go to the exhibition.
Like the Impressionists, do not know about this shameful
There they say can not break through, so do not let anyone
And then get together, have a drink with the artists,
Well, tell obmoem their creative success.
But Misha is very flattering to join the art,
And vodka for free hunting zakiryat,
It is to the man: «And you can take your girlfriend?
She quietly to the side, will not be there to interfere. «
A guy with a smirk him: «Old man, why there is a woman?
Behind her care because, believe me to be lazy,
And the exhibition underground, you know that the dissidents,
Cops zaney hunting for the fourth day. «
Suddenly the man on the right winks to Misha,
And Misha whispers in his ear: «What Pretty»
And climbs snotty kissing lips,
And fumbles knee trembling hand.
Then Misha just entered: «So ETOGES blue,
Yes, I tell you buggers, Salami, your mother «
He grabbed a stool and Arnold Schwarzenegger,
On the right and left frantically waving.
As an animal caught in a cage, he rushed into the room,
Servatius and smashed the chandelier, hit someone’s nose
And I ran away satisfied …
At home, I found that the Finnish refrigerator,
Japanese TV and two bottles of vodka in blues claimed.
Если нашли опечатку в тексте или переводе песни Про то, как Миша к искусству приобщался, просим сообщить об этом в комментариях.
Однажды ехал Миша домой с какой-то пьянки,
Слегка его тошнило, хотелось спать и пить,
И вдруг подходит к Мише мужик такой в кожанке,
И предлагает Мише на выставку сходить.
Мол импрессионисты, не знать об этом стыдно
Туда мол не пробьешся, пускают да не всех,
А после соберемся, с художниками выпьем,
Ну так сказать обмоем их творческий успех.
А Мише очень лестно к искусству приобщиться,
И водки на халяву охота закирять,
Он к мужику: «А можно возьму свою подругу?
Она тихонько, с боку, не будет там мешать».
Мужик ему с ухмылкой: «Старик, зачем там баба?
За ней ведь ухаживать, поверь мне будет лень,
А выставка подпольная, сам знаешь диссиденты,
Менты заней охотяться уже четвертый день».
И вот воскресным утром собрались на квартире,
Картины: так, наляпано зато накрытый стол,
И колбаса «Салями» и водки пять бутылок,
Давай гуляй ребята по полному по пол!
Вдруг тот мужик, что справа подмигивает Мише,
И шепчет Мише в ухо: «Хорошенький какой»,
И лезет целоваться сопливыми губами,
И шарит по коленке дрожащею рукой.
Тут Миша только въехал: «Так этож голубые,
Да я вам педерасты, Салями, вашу мать»
Схватил он табуретку и как Арнольд Шварцнеггер,
На право и на лево стал яростно махать.
Как зверь попавший в клетку он в комнате метался,
Разбил серват и люстру, ударил в чей-то нос,
И убежал довольный.
А дома обнаружил, что финский холодильник,
Японский телевизор и две бутылки водки у голубых унес.
Тут только миша въехал так этож голубые
Cat_Cat запись закреплена
Леонид Ильич Брежнев читает западную прессу, в которой осуждается разгон выставки художников-нонконформистов в Москве и возмущённо отбрасывает газету, восклицая: «Быдло! Они так ничего и не поняли! Это же был перформанс!»
46 лет назад, 15 сентября 1974 года, состоялось событие, которому и посвящен данный бородатый анекдот — неофициальная выставка московских художников-нонконформистов, позднее получившая название Бульдозерной. «Первый осенний просмотр картин на открытом воздухе», как значилось в пригласительных билетах, планировалось провести на Беляевском пустыре, в ту пору — это окраина Москвы. Нонконформистами не давали выставляться, любые попытки организовать выставку заканчивались ее закрытием или разгромом. Так и появилась идея провести «показ картин» под открытым небом. Участвовало в мероприятии порядка 20 художников разной степени известности, также присутствовали их друзья, родственники, иностранные журналисты и дипломаты.
На пустыре художников встретили люди, одетые в рабочую форму, машины с саженцами и тяжёлая техника. Мол-де работники, занимающиеся благоустройством лесопарка, вышли на субботник, а вы тут со своими картинами — мешаетесь! Переломали картины, побили художников и всех причастных, для придания серьезности намерениям — задействовали бульдозеры и поливочные машины. Кое-кого свинтили и доставили в участок. В общем, славно время провели.
Резонанс в обществе, как в советском, так и западном, естественно, был широкий. Сам тогдашний шеф КГБ Юрий Андропов, отдыхавший в тот момент в Кисловодске, жутко возмутился, мол, что за вандализм? Как следствие этой шумихи — художникам спустя две недели разрешили провести выставку в Измайловском парке, и профит от «бульдозерного перформанса» они получили гораздо больший, чем если бы им тихо-мирно дали закончить «показ картин» на Беляевском пустыре. Вот такая история.
На фото — кадры с выставки и пригласительный на «показ картин».