тринчер что это такое
Пламя древнего Тибета
№ 31(373) от 15.08.2013 [«Аргументы Недели », Николай ШВЕДЧЕНКО ]
Ежегодно физиологи из Санкт-Петербургского университета посещают Гималайско-Тибетский регион. Здесь обдуваемые холодным ветром, без одежды, они уподобляются отшельникам: долгими часами сидя на снегу, раскачивают воздух горловыми звуками, втягивают животы и… греются, высушивая накинутые на плечи мокрые простыни.
Бог создал человека уязвимого и слабого? Нет – всемогущего. А хилыми, такими как сегодня, мы стали уже потом – в силу многих причин. Одна из них – боязнь стихии, отсутствие желания верить в себя.
Нашим героям поверить в себя помогли настойчивость и строгий научный подход к решению проблемы. Руководители проекта: кандидат биологических наук, доцент Санкт-Петербургского университета Ринад Минвалеев и кандидат физико-математических наук, доцент Санкт-Петербургского филиала Государственного университета Высшая школа экономики Анатолий Иванов. Они нашли в себе силы противостоять закоснелости научных утверждений. Теперь на самом высоком уровне делают заявления, которые 5–10 лет назад ничего, кроме иронии, вызвать не могли. Например, такое:
«Любой из нас может согреться на морозе без укрытия, одежды, горячительных напитков и лекарств. Для этого не надо быть моржом, не обязательно тренировать себя и закаляться. Необходимо лишь одно – строжайше соблюдать методику жителей Древнего Тибета».
Не желая быть голословными, учёные флиртуют с холодом не только на заснеженных вершинах, но и в не менее заснеженных городских кварталах средней полосы России. Так, в один из январских дней, когда столбик термометра показывал минус 15, Ринад Минвалеев прибыл в назначенное место на окраине Москвы, распорядился принести ведро с водой и простыню, взобрался на хорошо продуваемую горку, разделся до трусов и расположился на снегу, скрестив ноги в позе лотоса. Автор этих строк присутствовал на «показе» и внимательно следил за происходящим – не только глазами, но и руками: самолично выудил из ведра мокрую простыню и нахлобучил её на плечи экспериментатора. Тот, с абсолютным пониманием истины и света на лице, покачивая корпусом, периодически втягивал живот, фактически прижимая его к позвоночнику. Через полчаса, когда измученные зимней стужей скептики и ротозеи поинтересовались у него, как, мол, дела, учёный «успокоил», сообщив о том, что сегодня иных мероприятий у него не запланировано, и он готов сидеть так сколь угодно долго. Присутствующим это не понравилось, и простыню решили снять. Она произвела впечатление. Те её участки, которые, свободно болтались и служили полами накидки, в течение получаса превратились в лёд, а те, что лежали на плечах и спине, стали сухими и немного тёплыми, как после утюга…
О продолжительности жизни
С лёгкостью добиваясь видимого результата на равнине, физиологи при всём при том не упускают возможности посещать высокогорья Индостана и Китая. У каждого из участников (а их десятки) при помощи специфической аппаратуры измеряются физиологические параметры, исследуется кровь – несколько раз в день, поскольку ежедневно им приходится преодолевать высоты и выполнять «отшельнические» упражнения. Анализ обработки этих измерений показал: при соблюдении методики древних монахов снижается уровень кортизола (главного гормона стресса), а значит, замедляется и, по сути, прекращается процесс старения.
Физиологи изначально цеплялись не за байки о тибетских чудесах, а за научные данные.
Каждый из нас – физическое тело
Когда мы выполняем физическую работу, тело согревается. На лыжне в 20-градусный мороз нам жарче, нежели в сауне. Принято считать, что разогрев идёт от мышц. Но забываем, что температура конечностей всегда несколько ниже температуры внутренних органов. Может ли тепло передаваться от холодной периферии тёплому нутру?
«Универсальный закон физики – второе начало термодинамики, согласно которому жар переходит от тёплого тела к холодному, а не наоборот», – напоминает Анатолий Иванов.
Учёные обратили внимание на обыденную, казалось бы, ситуацию: воздух с температурой минус 20 входит в ротовую полость, мгновенно проникает в лёгкие и сразу же выходит обратно, нагретый до 36,6! То есть за секунду нагревается почти на 60 градусов! И так при каждом вдохе! Совершенно ясно, что мускульные усилия тут ни при чём (на это способна только… печка). И как такое происходит, до недавних пор официальная наука нам не признавалась.
Что же касается наших героев, их заинтересовали труды советского биофизика австрийского происхождения Карла Тринчера. Более полувека назад он предположил, что тепло в холодную погоду может вырабатываться не где-нибудь, а прямо в лёгких.
«Тринчер назвал лёгкие главным органом теплопродукции, – говорит Ринад Минвалеев. – Не все коллеги по научному цеху были с ним согласны, собственно, работы Тринчера большинством учёных игнорируются до сих пор».
Гипоксический парадокс
Иными словами, гипотеза, которую выдвинул Карл Тринчер и над которой трудятся отечественные физиологи, сводится примерно к следующему: холодный воздух греет лёгкие, а через них всё тело. И более того, чем холоднее на улице, тем сильнее раскаляются внутрилёгочные альвеолы. Если, к примеру, поехать на Антарктиду и подышать при температуре минус 80, можно получить ожог. Это происходит благодаря сгоранию (окислению) жиров, которые путешествуют по кровеносной системе. Такая вот стройная теория. Однако есть нюансы.
При минусовых температурах имеет место гипоксия – дыхательная система ведёт себя так, что кислорода внутрь поступает меньше. Но «горит» – сильнее. Казалось бы, при гипоксии должна иметь место экономия кислорода. А получается так, что организм потребляет его больше. Почему? Учёные не могут этого объяснить. Лишь предполагают, что организм, условно говоря, пугается и «отправляет в печь» как можно больше кислорода, организуя внутри себя импульсивное воспламенение. Соответственно, работая физически, мы согреваемся не потому, что мышцы «трутся друг о друга», а потому, что им требуется больше воздуха, они поглощают его более интенсивно, создавая кислородный дефицит.
«Развитие цивилизации – отделяет от природы, – резюмирует Минвалеев. – В итоге мы делаемся не сильнее, а слабее. Тенденция возврата к естеству становится потребностью. Но мы уже утратили многие способы выживания. Восстановленная техника отшельников Тибета – это способ принимать натуру такой, какая она есть, и при этом получать от неё только пользу».
Анна Тринчер
Биография
Украинская певица Анна Тринчер признается, что, когда поет, погружается в собственный мир, где каждая композиция звучит особенно и будит в воображении новые сюжеты. С юных лет артистка штурмовала международные конкурсы и показывала хорошие результаты. А сегодня Анна известна на родине и как актриса телесериалов.
Детство и юность
Тринчер родилась 3 августа 2001 года в Киеве. С детства вокалистка проявляла талант в музыке. С 6 лет пела в хоре, в 10 лет пошла учиться по классу бандуры, а после освоила фортепиано. Первые песни сочинять тоже начала в раннем возрасте.
В биографии Анны рано появилась слава. Со стороны могло казаться, что жизнь юной певицы идеальна. Лишь в 20 лет Тринчер рассказала журналистам, что поругалась с отцом из-за того, что тот ушел из семьи. Помнит артистка и о детских травмах, проработать которые пока не готова. Но дочь благодарна родителю за еврейские корни и любовь к зарабатыванию денег.
Ряд источников указывает на то, что отец Анны — состоятельный бизнесмен. Так или иначе, в интервью исполнительница делилась, что не умеет готовить и убираться. Кроме того, никогда не мыла унитаз. Признание указывает на то, что семья жила в достатке.
А вот с мамой у Анны сложились хорошие отношения. Родственницы общаются на любые темы как близкие подруги. Правда, Тринчер не нравилось, что мать и бабушка часто разговаривали на повышенных тонах.
В 2016 году Анна решила перестать ограничиваться музыкой и окончила курсы актерского мастерства в лос-анджелесском филиале Нью-Йоркской академии кино. А пару лет спустя продолжила развивать артистический талант, поступив в Киевский национальный университет культуры и искусств.
Музыка
Первый раз Анна участвовала в отборе на детский конкурс «Евровидение» в 2014 году. Тогда на суд зрителей вокалистка представила композицию на украинском языке «Небо знає». В тот раз победа досталась талантливому коллективу Sympho-Nick.
В 2015 году Тринчер снова решилась попытать счастья. На этот раз артистка выбрала песню «Почни з себе». Произведение девочка написала вместе с Вадимом Лисицей и певицей Alyosha, которая тоже представляла страну на «Евровидении», но взрослом. Аня победила в отборочных соревнованиях, а на состязании в Софии заняла 11-е место. Год спустя исполнительница снова была частью «Детского Евровидения», но на этот раз в роли глашатая.
Кроме того, Анна представляла Украину на «Детской Новой волне — 2015». Там вокалистка заняла 5-е место. А в мае того же года Тринчер завоевала бронзу на конкурсе The International Festival of Language and Culture, который проходил в Бухаресте.
В целом 2015 год оказался весьма насыщенным для Анны. Помимо прочих достижений, в копилку звезды попал телепроект «Голос. Дети». Во время «слепого прослушивания» к Тринчер обернулись двое из трех судей, конкурсантка выбрала Наталью Могилевскую. Однако в тот раз Анне не повезло, артистка выбыла еще на этапе музыкальных батлов.
В 2016 году молодая певица выпустила свой первый клип на композицию «Почни з себе». Клип получился нежным, воздушным и милым, подходящим под возраст и образ Тринчер. В интервью исполнительница объясняла, что песня призывает людей относиться друг к другу как к равным, забыть о вражде.
Анна попробовала силы в 8-м сезоне вокального шоу «Голос страны». На сей раз к артистке повернулись все четыре тренера, и Тринчер выбрала команду Джамалы. Опытная конкурсантка легко справлялась с испытаниями и попала в тройку финалистов.
Среди синглов 2019-го поклонникам особенно запомнился хит «Короче, понятно». В следующем году Анна порадовала фантов такими треками, как «Метелики» и «Шизилюбовь». Последний Тринчер посвятила тяжелым отношениям, из которых оказалось не просто выбраться.
Фильмы
В 2017 году Анна дебютировала на экране как актриса в эпизоде проекта «Реальная мистика». Тринчер довелось изображать потерявшуюся героиню Сабину. Детективное шоу ставило целью объяснить загадочные истории с точки зрения логики.
Вскоре артистка прошла кастинг на участие в съемках сериала «#Школа». Фильм успешно стартовал на телеканале «1+1» и пользовался успехом. Актуальный сюжет описывал жизнь современных учеников с проблемами, радостями и переживаниями. Анна играла роль популярной девочки Наты.
Личная жизнь
Фанаты и пресса не раз приписывали Тринчер роман с партнером по съемочной площадке «#Школы» Олегом Виговским. Однако певица отрицала отношения с актером. Анна даже записала видео на ютьюб-канале, где вместе с Олегом сообщила, что они лишь близкие друзья.
Тринчер что это такое
Живая вода доктора Тринчера
«Живая вода» есть. Не сказочная, а настоящая, действительно творящая чудо. Но, увы, если достать мертвую воду не составляет труда, то живой водой не наполнить даже крошечный наперсток. И никто не сможет этого сделать. Никто и никогда. Примерно таким было содержание статьи, волей случая попавшей в редакцию.
Конечно, хотелось обо всем узнать подробнее, но исследователь работал в Австрии, и надежд на встречу было мало. Однако жизнью правит случай, в этом пришлось лишний раз убедиться, когда в телефонной трубке раздался незнакомый голос. Звонил автор необычной работы, он был проездом в Москве. Разумеется, мы встретились.
Для меня в таком подходе недоставало драматизма. Его я нашел на кафедре коллоидной и физической химии.
Я начал посещать лекции. Курс нам читал профессор Паули, отец гениального физика, Конечно, это было очень интересно, но и трудно, потому что нужно знать высшую математику, для медиков абсолютно чужую область. Что ж, я стал изучать еще и математику.
Институт я успешно окончил. Но мне не хотелось быть практикующим врачом. Меня по-прежнему влекла тайна живого, тайна клетки. И я попал в Институт экспериментальной медицины имени Горького, к профессору Рубинштейну. Прочитав рекомендацию Паули, он тут же взял меня к себе аспирантом. Он работал с живыми мембранами. Объектом исследований чаще всего служила кожа лягушки, обладающая свойством односторонней проницаемости. Может, поэтому коллеги называли профессора Рубинштейна Королем лягушек. Это был, конечно, выдающийся ученый. Но, как ни странно, данная им тема по мембранам меня не заинтересовала. Мне казалось, что здесь я не найду пути к живому.
И вдруг хозяин комнат (то был Борис Николаевич Тарусов), который, казалось, целиком погружен в свою работу, говорит мне: «Войдите, я не кусаюсь». Преодолев робость, я обратился к нему: «Не могу ли я у вас работать?» И тот, не минуты не задумываясь, отвечает: «Пожалуйста, хоть сейчас». Так я очутился в новой лаборатории, изучающей влияние электромагнитных полей на ткани. По показаниям приборов это можно определить, и я чувствовал: здесь есть что-то такое, что позволяет проникнуть в тайну клетки.
Так я попал к Вениамину Аркадьевичу Виленскому, изучавшему осмотическое давление. Его отличала не просто великолепная, а гениальная изобретательность. Например, он придумал дифференциальный осмометр, который мог регистрировать минимальное давление. Я восхищался его выдумкой, в меру своих сил пытаясь соответствовать учителю.
Возможно, мое путешествие по институту продолжалось бы и дальше. Но начался 1937 год. Меня вызвали в отдел кадров, дали какой-то бланк и попросили расписаться. Я посмотрел, что там написано, и вижу: «Уволен». Без всякой причины, без объяснений.
Тогда в Москве было действительно страшно. Люди перестали разговаривать друг с другом. Боялись. Многие ложились спать одетыми и с чемоданом наготове. Я, иностранец, понимал происходящее еще меньше других. Но сколько можно терпеть? Мне надоело бояться. Я плюнул на все: в конце концов, я никому ничего плохого не делал. Надо же как-то жить. И я стал искать место. Но куда бы я ни пошел, меня нигде не брали.
Это мне удалось очень быстро. Но с чем я действительно помог, так это с дистиллированной водой. За нею из больницы посылали каждый день в ближайшую аптеку, которая на самом деле была очень далеко. Расходовались деньги, время и так далее. Поскольку я имел навыки экспериментатора, то довольно легко сконструировал автомат: два сообщающихся сосуда заполнены водой один служил холодильником, другой электронагревателем. Искусство здесь небольшое, но выглядело все весьма внушительно. Меня за эту «игрушку» очень ценили.
Благодаря изобретательности, я успевал выполнить свою дневную норму биохимических анализов до полудня, остальное время было в моем распоряжении. И я начал кандидатскую диссертацию.
Теперь стоило хорошенько подумать. Я тогда очень увлекался теоретической физикой, особенно работами Дебая. Его книга «Полярные молекулы», где молекулы рассматривались как своеобразные магниты, оказала на меня большое влияние. И в той монографии были похожие графики. Теория Дебая позволяла количественно истолковать увеличение проводимости растворов при наложении переменного поля высокой частоты.
Я предположил, что в эритроцитах (безъядерных клетках, содержащих гемоглобин) гемоглобин должен быть диполем, который постоянно вращается. Это хорошо согласовывалось с характером полученных графиков. И тогда мне довольно легко удалось рассчитать диаметр молекул гемоглобина.
Заметьте, Перутц расшифровал структуру гемоглобина только в пятидесятые годы. Конечно, он провел блестящее исследование, получив за него Нобелевскую премию. Но размер частиц я определил задолго до него. Я действительно был первым и очень гордился своей работой.
Между тем наступил уже 1938 год. «Охота на ведьм» на некоторое время утихла, и я решил наведаться в Институт экспериментальной медицины. Мои учителя работали там по-прежнему, и каждый хотел взять меня к себе. Надо ли объяснять, как я обрадовался. И тут же пошел в отдел кадров, где сидел очень вежливый человек.
Что было дальше, рассказать невозможно, это надо видеть. Услышав о посещении прокуратуры, «тов. М.» подскочил, будто его укусил тарантул. В общем, я был тут же принят.
Распрощавшись с сотрудниками больницы самым дружеским образом (мне даже разрешили забрать все мои приборы), я вновь очутился в родной обстановке. И здесь меня ожидало ужасное разочарование. Аппаратура, которая так замечательно функционировала на Соколиной горе, в институте не работала! Ни один прибор! Я просто плакал от бессилия. Но в конце концов я догадался, в чем причина.
1938 год оказался для меня вообще богат на события: именно тогда состоялась моя первая встреча с НКВД. Там работали настоящие мастера своего дела, не чуждые психологии. Один следователь вел допрос очень сурово, зато другой играл роль милого человека и порой даже останавливал строгого: «Послушай, что ты делаешь? Зачем?» Возможно, специалисты сочтут их метод примитивным, но такой прием действовал очень сильно: они вас как бы обволакивали. Моя совесть была чиста, и я без утайки рассказал обо всем. Наверно, мое время еще не пришло. Во всяком случае, меня отпустили.
Казалось, все складывается хорошо: защитил диссертацию, работаю в замечательном институте, в общем, достиг всего, чего добивался. Но со мною стало происходить что-то странное: наступила апатия, я не мог проводить эксперименты, мне ничего не хотелось делать. Почти полтора года государство платило мне деньги ни за что.
Я помнил, что желудок и кишечник ослабшего от голода человека очень бедны ферментами, зато они есть в слюне. Я долго и тщательно жевал сухой хлеб, чтобы как следует омыть его слюной. И только потом глотал еду, запивая небольшим количеством воды. Мои соседи по камере поступали иначе: накрошив хлеб в большую миску, заливали его кипятком и ели «похлебку» на завтрак, обед и ужин. Я пытался их остановить, объясняя, что вода разбавляет ферменты, а без них ничего не переваривается. Но они не слушали. Эти люди очень быстро погибли.
Свой костюм я отдал за полкилограмма сливочного масла и, верите или нет, съел его с хлебом в течение одного дня. Я знал, что этот продукт не требует ферментов для усвоения. Масло является коллоидом, который всасывается через стенки кишечника в лимфатические сосуды и порциями поступает в венозную кровь. После еды я почувствовал себя в буквальном смысле новорожденным: все сосуды, мышцы были «смазаны».
Так я дотянул до лагеря. Направили меня на Северный Урал, в Ивдель, что в Свердловской области. В лагере я работал врачом. Вновь, в который раз, мне повезло. Первое время я учился (какой из меня доктор!) у собственной медсестры Татьяны Михайловны. Но она даже не подозревала об этом. Я довольно строго интересовался, что она делала в том или ином случае раньше. (Ей казалось, будто я ее экзаменую.) Она отвечала. Я одобрительно кивал и говорил: «Поступайте так же». Таким образом, я первое время назначал лечение.
Перебрали все средства. Ничего не помогало! Вот тогда и созвали в лагере всеобщую медицинскую конференцию. На ней, кроме официальных медиков, работавших в Системе НКВД, присутствовали и врачи-заключенные. Выступлений было много. Одни считали, что здесь имеет место бери-бери, другие предполагали безбелковые отеки, третьи опровергали и первых, и вторых. Наконец начальство, сидевшее в президиуме, решило подводить итоги. Резолюция обычная: со здравицей «дорогому товарищу Сталину» и обещанием выполнить все его указания.
И тогда я попросил слово. Соблюдая правила ораторского искусства, я сперва как следует помучил аудиторию (клянусь, она того стоила). Задавал вопросы и сам же отвечал на них. Я объяснил, почему здесь не могут быть ни бери-бери, ни безбелковые отеки. Меня слушали, затаив дыхание.
Это была гибель. Тут же за нарушение порядка меня перевели в самый отдаленный лагерь, где собирали одних инвалидов и где мне пришлось дотягивать оставшийся срок без всяких почестей. А мою методику взяли на вооружение, главный получил полагавшиеся мне премию и награды. Все очень просто.
Странно устроен человек: больше всего меня возмущало, что в нашей квартире, купленной отцом жены за доллары, поселился мерзавец, который участвовал в обыске и аресте. Но постепенно возмущение сменилось растерянностью: куда ехать? как жить дальше?
Я, конечно, интересовался всем, что имело отношение к болезни. И мое внимание привлекло то, как ее лечили местные жители. Они ели барсучье или собачье сало. Суеверие? В том-то и дело, что нет! Мы вместе с рентгенологом с изумлением рассматривали снимки легких: огромные, просто страшные каверны, но абсолютно стерильные! В чем причина? Каков механизм явления?
Да, но теперь надо все это доказать. Необходимы довольно тонкие эксперименты, специальная лаборатория. Как быть? Мне посоветовали написать в Челябинск, в мединститут, профессору К. А. Мещерской. Она была специалистом по клетке, цитологом, ученицей профессора Насонова. Я ее не знал. Но все-таки отослал письмо, в котором спрашивал, нельзя ли у них на кафедре провести эксперименты. Мещерская согласилась. И мы стали работать вместе.
Поддержку и великодушие этой женщины я вспоминаю до сих пор. Статью напечатали в журнале, где главным редактором был Насонов. Первая работа после лагеря. Я ликовал! Тот, кто бывал в подобных ситуациях, поймет меня. Поймет, почему так важно было для меня тогда опубликоваться.
Я преподавал в институте физическую и коллоидную химию. Студенты, в основном казахи, учились очень старательно. Они так внимательно слушали объяснения, были так любознательны, добродушны. Я среди них никогда не чувствовал себя бывшим лагерником. Но по Москве все-таки порой сильно тосковал.
Я написал вторую книгу; в ней доказывалось, что живое живет по своим законам. Первое начало термодинамики есть закон машины, а не живого организма. Его классическая формулировка верна лишь для неживых систем; в живых же свободная энергия пищи переходит в структурную работу клетки, и она выделяется в виде тепла.
Как-то на одном из семинаров ко мне подошел академик Белозерский и предложил сделать доклад о воде. Биохимики имели о ней совсем иное представление, нежели биофизики. Существовал своеобразный пробел в их образовании. И я должен был, по мысли Белозерского, его ликвидировать.
До той встречи я знал о воде примерно столько же, сколько другие. Но, готовясь к докладу, я все глубже погружался в проблему. Вода представляет собой сложное структурное образование, как бы размягченный лед, в который вкраплены капельки настоящей жидкости. С повышением температуры остатки льда исчезают, идет превращение в жидкую воду.
Биохимики знают, что эритроцит примерно на 60 процентов состоит из воды и на 40 процентов из гемоглобина. Вода не существует внутри клетки как обособленное вещество, она связана со всеми другими клеточными компонентами. Какова же ее структура внутри клетки?
Но в обычных условиях в неживой природе такое невозможно! Необходим совершенно особый энергетический аппарат, чтобы поддерживать подобную структуру. Его существование запрещено классической термодинамикой. Однако биологическая термодинамика прекрасно справляется с этим запретом. Работая по ее законам, живая клетка выполняет роль теплового насоса, отводя тепло. В итоге вода внутри клетки сохраняет свое как бы запрещенное квазикристаллическое состояние.
Итак, главная мысль моей докторской состояла в том, что жизнь подчиняется своим законам, которые не выводятся из законов неживой природы. Вот тогда на арену вышли уже настоящие драконы. Рядом с ними человек, который «помог» мне на первой защите, выглядел мелкой крысой.
Один из «драконов» сразу выступил против присуждения мне докторской степени. Но его репутация была такова, что выступление сыграло обратную роль: голосование прошло прекрасно. Тогда в дело вмешался другой, В силу своего положения он обладал огромной властью. И ВАК просто-напросто не утвердил мою работу. Ни через полгода, ни через год я не получил от него никакого ответа, хотя это положено делать по закону.
На доклад мне отвели двадцать минут. Ни одному из моих оппонентов не дали слова, сразу заговорил «первый дракон». Что нового он мог сказать? Конечно, там присутствовали очень хорошие физики. Но у физиков, даже превосходных, совсем иной подход.
Обсуждение длилось долго. Заключительного слова мне не дали. Истина никого не интересовала. Моим сторонникам так и не дали выступить. Это было издевательством.
И тогда я решил уехать из Советского Союза. Я уволился и вышел на пенсию. Теперь я принадлежал к другой категории граждан, среди которых строгие правила о выезде действовали не столь сурово. Мне прислали приглашение, и в шестьдесят девять лет я покинул страну, к которой привязался всей душой и которую всегда вспоминаю с любовью. В Союзе я провел и самые мучительные, и самые прекрасные годы жизни.
Работы доктора Тринчера упоминаются в университетских учебниках биологии (западных, разумеется). Он получает много приглашений на симпозиумы, а в 1990 году его пригласили и в Союз, в Киев, для участия в международной конференции «Жидкие свойства в тонких слоях».
На немецком языке в Вене вышли книги: