тибетская тульпа что это такое

Тибетские тульпа

Тульпа – видимый и даже осязаемый фантом, создаваемый воображением и усилием воли медитирующего человека. Способ описан исследовательницей Александрой Дэвид-Неэль во время ее пребывания в Тибете. Данные фантомы традиционно использовались в буддийских монастырях для различных физических работ, где они трудились наряду с живыми людьми.

Мадам Дэвид-Неэль, наблюдая неоднократно, как материализовались тульпы, решила повторить этот опыт. Спустя несколько месяцев многочасовых тренировок перед нею возник приземистый, толстый и добродушный на вид буддийский монах. Фантом был виден отчетливо не только самой А. Дэвид-Неэль, но и всеми окружающими, которые признали, что этот монах – тульпа, то есть материализованный призрак.

Поначалу монах то появлялся, то бесследно растворялся в воздухе. Однако постепенно, с продолжением медитации и мыслями о нем, монах начал возникать все чаще, а потом остался полностью в нашем мире. «С этого момента, – писала А. Дэвид-Неэль в своей книге «Мистики и маги Тибета», – мне уже не надо было думать о нем, чтобы заставить его возникнуть».

Однако через некоторое время ситуация начала изменяться. Монах начал становиться все более суетливым, нервным, а также дерзил своей создательнице. В конце концов это стало ее утомлять. А. Дэвид-Неэль решила от него избавиться, что оказалось гораздо труднее, чем материализация тульпы. Потребовалось еще около года, чтобы вернуть распадающийся образ монаха в тонкий мир, откуда он и вышел вначале.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Продолжение на ЛитРес

Читайте также

Тибетские, буддийские и бонские талисманы

Тибетские, буддийские и бонские талисманы В Индии и на Тибете амулеты являются органичной частью повседневной жизни людей. Их изготовление и использование относится к тайным практикам Тантры и восходит к традициям добуддийской религии Бон и Древней школы буддизма

Тинталы, тибетские колокольчики, поющие чаши

Тинталы, тибетские колокольчики, поющие чаши Тибетский колокольчик увеличивает и очищает Ци[23], прогоняет отрицательную энергию, создает гармонию, приносит удачу.Колокольчик (на санскрите «Гханта») является женским символом. Его звук символизирует звук зерна творения,

Тибетские, буддийские и бонские талисманы

Тибетские, буддийские и бонские талисманы В Индии и на Тибете амулеты являются органичной частью повседневной жизни людей. Их изготовление и использование относится к тайным практикам Тантры и восходит к традициям добуддийской религии Бон и Древней школы буддизма

Независимая жизнь тульпа

Независимая жизнь тульпа На мысль о независимом существовании человеческого подобия наводит, в частности, довольно рискованный эксперимент, который в свое время провела известная путешественница, исследовательница Тибета Александра Дэвид-Нил. Суть в том, что в

Тибетские ламы в России

Тибетские ламы в России Интересно, что загадочное искусство тибетских лам было известно и в России. Однако по большей части оно было связано с целительской деятельностью. Центром сосредоточения лам-целителей в России стала Бурятия. Оказывается, тибетские ламы

Использование музыки для очищения пространства от негатива: тибетские поющие чаши, танталы — тибетские колокольчики, горловое пение, варган…

Использование музыки для очищения пространства от негатива: тибетские поющие чаши, танталы — тибетские колокольчики, горловое пение, варган… Вы когда-нибудь задумывались о том, как музыка влияет на человека? Одна мелодия расслабляет, приводит в спокойное и хорошее

ТИБЕТСКИЕ ПИРАМИДЫ

ТИБЕТСКИЕ ПИРАМИДЫ Все ваши мысли являются вещамиСамые грандиозные пирамиды Земли находятся в Тибете. Н.К. Рерих считал именно Тибет центром зарождения человечества и утверждал, что праотцами нашей цивилизации были — атланты. Дорогие мои читатели, мы-то с вами знаем, что

ТИБЕТСКИЕ ПРЕДСКАЗАНИЯ

ТИБЕТСКИЕ ПРЕДСКАЗАНИЯ В Тибете любые решения зависят от предсказаний оракула. Каждый житель Страны Снегов считает оракула руководителем своих насущных дел.Особым почетом пользуются астрологи: начиная с 1026 года без их помощи не принимается ни одно решение. Известно

Источник

Как тибетские тульпы паранормализуют популярное, или Что общего между следующим Далай-ламой, «Секретными материалами» и теорией аффектов

От редакции. В первый летний день публикуем перевод замечательной статьи антрополога-тибетолога Бена Иоффе, в которой автор на примере продолжающего набирать популярность феномена тульповодства размышляет о взаимопроникновении и взаимовоспроизведении традиционных духовных практик и современной поп-магики.

Иоффе рассуждает о том, что всё усложняющаяся медиасфера и информационные технологии создают мир, осмыслить который в рамках индивидуальной метамодели становится всё сложнее – но при этом каждый получает потенциал для собственного миротворения. В таком мире магическая практика (не всегда под своим именем) становится жизненно необходимым аспектом повседневности и предметом вполне светских дискуссий. Тульпа из мистического сериала – медийный образ, получивший власть над человеком. Тульповод из реального мира – человек, получивший власть над медийным образом. Он будто стремится создать управляемого рукотворного духа, пока дух сам не вышел из инфосферы ему навстречу и не сожрал его, как киношная тульпа своего создателя.

Оригинальная статья опубликована 13 февраля 2016 г. на Sav­age Minds

Тульповоды (tul­pa­mancers) – это люди, которые с помощью длительных сеансов концентрации и визуализации порождают особых воображаемых друзей, которых они называют тульпами. Тульпы считаются отдельными разумными существами, обладающими собственной личностью, наклонностями и (относительной) самостоятельностью. Люди проводят многие часы, чтобы посредством разнообразных активных и пассивных процессов, известных как форсинг, закрепить образ своего творения и сделать его чем-то большим, нежели заурядный внутренний голос. (Активный форсинг подразумевает сосредоточение исключительно на облике и чертах тульпы, а пассивный – это когда тульповод изыскивает способы включить тульпу в свой обычный распорядок дня, например так называемые монологи (nar­rat­ing), где тульповод болтает со своим созданием или читает ему вслух.) Тульповоды встречаются с тульпами в воображаемой обстановке, которую называют вондерленд – пространство грёз и мыслеобразов, где есть простор для полноценного общения и где тульпа может проводить время, когда бездействует. Они также работают над наложением (impo­si­tion) – учатся видеть, слышать и осязать тульпу в «реальном мире» – и могут заниматься вселением тульпы в тело (pos­ses­sion) или даже свитчингом, когда тульпа перехватывает тело носителя, а тот временно занимает её место в вондерленде.

Если вы впервые слышите об этом явлении, вам, наверное, интересно, откуда оно пошло. Обманчиво простой ответ: из Тибета. Тульпа (sprul pa, སྤྲུལ་པ) – это тибетское слово, означающее «явление» (ema­na­tion), «наваждение» или «магическое видение», и практики современных тульповодов предположительно основаны на эзотерических обрядах тибетских мистиков, которые якобы уже много веков порождают разумные психические сущности посредством медитации. Вот только это неправда. Ну, или не совсем правда.

Ещё до возникновения сетевых сообществ тульповодов (и безотносительно своего тибетского наименования) понятие тульпы как полусамостоятельной сущности, созданной посредством сосредоточения на ней мыслей или веры одним или многими людьми, было распространено в западных эзотерических и парапсихологических кругах. Западные оккультисты унаследовали своё понимание тульп от ранних нетибетских толкователей тибетского буддизма, таких как французская исследовательница Александра Давид-Неэль (1868–1969) и американец Уолтер Эванс-Вентц (1878–1965). Во время пребывания в Тибете Давид-Неэль попробовала создать тульпу в виде «жизнерадостного монаха». Её рассказ о том, как это «мысленное творение» впоследствии наблюдали другие люди, принимая его за настоящего человека, и как оно становилось всё более зловещим, своевольным и неуправляемым, в конце концов вынудив её развоплотить его, определил дальнейшее развитие представлений о тульпах. В свою очередь, как прекрасно описано в недавней статье Наташи Майклз и Джозефа Лейкока, представления Давид-Неэль и Эванс-Вентца о тибетских тульпах были сильно окрашены теософскими воззрениями на возможности и опасности «мыслеформ» и «духов стихий». Эти идеи ходили в Европе и Америке задолго до того, как Давид-Неэль или Эванс-Вентц приехали в Гималаи учиться у тибетцев. Следовательно, как и пишут Майклз и Лейкок (и при этом вторят моим размышлениям о тибетских инопланетянах и тибетских же поющих чашах ), современный взгляд на тульп – порождение сложного культурного диалога и перекрёстного опыления между Востоком и Западом. Можно сказать, что он имеет больше отношения к теософии, чем к тибетскому буддизму.

Исследовательница Александра Давид-Неэль, не с тульпой, а со своим помощником (позже она усыновила его), перерождением ламы, сиккимцем Афуром Йонгденом (1899–1955).

С самого выхода статьи Нэйтана Томпсона в Vice в 2014 г. учёные, приверженцы тибетского буддизма, западные оккультисты и тульповоды спорят, в какой же степени тульпы тибетские или не тибетские. Я решил, что пора собраться с мыслями и высказать что-то хотя бы условно осмысленное о популяризации понятия тульпы. Что надо написать обзор, очертить для читателей ход «диалога Востока с Западом о тульпах» и попробовать сказать на эту тему что-то новое и интересное, насколько позволит мой уникальный набор специальных знаний.

А потом, прямо в этот понедельник 8 февраля, вышел новый эпизод 10-го сезона перезапущенных «Секретных материалов», и, в общем, он меня опередил.

Эпизод ссылается на те самые материалы, с которыми я работал для этого текста. На фоне жалоб на относительную (не)доступность академических трудов и невыносимо медленную публикацию антрополог, конечно, рад любой возможности почувствовать себя злободневным и актуальным. Последний эпизод «Секретных материалов» более чем обеспечил мне такую возможность. Я не только мог поздравить себя с тем, что попал в яблочко, – эпизод ещё и подтвердил многие мысли, которые я уже записал. Ведь тульпы не просто стали вирусной темой: как я постараюсь показать и обосновать, они стали воплощением как фантазий, так и страхов по поводу вирусности как таковой, по поводу массового культурного производства и потребления в цифровую эпоху. Всё было совсем иначе, когда тульпа впервые засветилась как «чудовище недели» в одном из эпизодов «Секретных материалов» за 1999 г.

Как антрополог, исследующий и современные тибетские сообщества, и современную западную эзотерику, я, естественно, испытываю искушение влиться в дискуссию со своими пятью копейками насчёт того, что же такое тульпа «на самом деле». Однако вместо того, чтобы сосредоточиться только на различиях между видами тульп, мне бы хотелось порассуждать и о том, что у них общего. В последнем эпизоде «Секретных материалов» агент Фокс Малдер оспаривает своё собственное высказывание о тибетских тульпах из раннего эпизода франшизы. Новый эпизод (я расскажу о нём подробнее ниже) подтверждает мои подозрения – как тибетские, так и нетибетские тульпы дают богатый материал для размышления на ряд тем: популяризация и секуляризация эзотерического знания, вездесущие СМИ и коллективные аффекты, надзор над воображением и «воображаемым».

Так если тульпы, по сути, не тибетские, что такое тибетская тульпа? Надо отдать должное Давид-Неэль: пусть её изложение своеобразно, разнородно и не вполне достоверно, однако она не только описала собственный опыт работы с тульпой, но и оговорила многие оттенки более широкого употребления понятия тульпы в Тибете. Хотя в тибетском тантрическом буддизме отсутствует ясное руководство по «проявлению тульпы», всё же имеется множество продвинутых медитативных практик, связанных с интенсивным сосредоточением на воображаемых сущностях и их визуализацией. «Йога сновидений», входящая в шесть дхарм Наропы, в частности, включает обучение намеренному созданию психических форм в состоянии осознанного сна. А на этапе так называемого «зарождения» или «создания» (bskyed rim) тибетской тантрической йоги медитирующий должен воображать, призывать, а затем «оживлять» разнообразных йидамов (yid dam) – «привязанных к разуму» медитативных божеств – с тем чтобы приблизиться к ним, испытать их присутствие и добиться их благословения. Соответственно, и от тибетских буддистов, и от западных оккультистов можно услышать, что йидамы лучше соответствуют представлению западных эзотериков и тульповодов о разумных психических сущностях, нежели само тибетское понятие sprul pa.

Пример йидама из тибетского тантрического буддизма. Это Ваджракилая, или Ваджракумара (по-тибетски – rdo rje phur pa, «алмазный молниеносный изгоняющий кинжал»), – важнейшее божество для тантрической медитации в древнейшей из школ тибетского буддизма, Ньингме.

Несмотря на такие сравнения, использование тульп тульповодами в качестве друзей, спутников, собеседников и инструментов для психотерапии не имеет практически ничего общего с особенностями йидамов и их сложной ролью в тибетской культуре и в сотериологии тантрического буддизма. В большинстве своём сетевые тульповоды – не тибетцы, не обращены в тибетскую религию и необязательно осведомлены или даже просто заинтересованы в Тибете и его культурных обрядах. Невзирая и на это, и на заявление нетибетского блогера Kalagni, что тибетское слово sprul pa, дескать, не используется и неизвестно в Тибете, на самом деле понятие sprul pa играет ключевую роль в одном из важнейших и неоднозначнейших вопросов, стоящих сегодня перед тибетцами и в самом Тибете, и за его пределами, – а именно, в вопросе о преемнике текущего Далай-ламы.

Слово sprul sku изначально появилось как тибетский перевод санскритского слова nir­manakaya, связанного с буддистской доктриной sku gsum – трёх тел Будды, или трёх измерений сущего. Такая буддистская «Троица» объясняла воплощение Будды в (на вид) тленном теле, в рамках истории человечества. Она обосновывала взаимосвязь исторического Будды с запредельной вневременной природой действительности и просветлённого ума, а также с плеядой внеисторических или межисторических «небесных» будд и бодхисатв, которые столь важны в махаянском буддизме. Явления и явленные тела – это инструмент сострадательной воли высших существ. Посредством проявления высшая сила устанавливает благодатный канал связи, по которому общается и помогает существу, иначе расположенному в сознании. При этом не только просветлённые, но и такие мирские, неосознавшиеся сущности, как горные божества или даже влиятельные человеческие политики, могут посылать sprul pa или сами являться sprul pa. (В список политических деятелей, признанных тульпами будд и бодхисатв, входят, по различным утверждениям, цари древнего Тибета, Билл Клинтон и королева Виктория.)

Портрет Далай-ламы XIV, Его Святейшества Тэнцзина Гьямцхо, как проявления Ченрезига, нарисованный американским художником-визионером Алексом Греем (р. 1953).

В статье для Vice Нэйтан Томпсон предлагает вот такую картинку «формы, которую может принять тульпа в тибетской мистической традиции». Но это изображение не особенно напоминает тибетский художественный стиль, и тибетец вряд ли опознал бы его как нечто характерное для тибетской «мистической традиции». Хотя оно часто всплывает в ответ на поисковые запросы о тибетских тульпах, на самом деле это рисунок венгерского иллюстратора Вилли Погани (1882–1955) из детской книги ирландских народных сказок под названием «Сын ирландского короля», написанной Патриком Колумом (1881–1972) и изданной в 1916 г. Здесь изображён легендарный сын ирландского короля в когтях водяного духа, которого Колум называет fua. Выбор Томпсона удивляет, но странным образом наглядно показывает, как тонка связующая нить между феноменом тульп и особенностями тибетского культурного контекста.

Как говорил Джамьянг Кхьенце Вангпо: «[Реинкарнация ламы] происходит, когда он перерождается после развоплощения телесного облика/расположения предшественника; явление ─ это когда новые проявления возникают без развоплощения их текущего носителя».

འཇམ་དབྱངས་མཁྱེན་བརྩེ་དབང་པོས། སྐུ་ཡི་བཀོད་པ་སྔ་མ་བསྡུས་ནས་ཕྱི་མ་བཟུང་བར་སྐྱེ་བ་དང། སྤྲུལ་གཞི་མ་བསྡུས་པར་སྤྲུལ་པ་གཞན་དག་སྟོན་པ་སྤྲུལ་པ་ཞེས་བཞེད། ཅེས་གསུངས།

Итак, следующий Далай-лама, вероятно, будет опознан до ухода из жизни текущего, причём взрослым, а не ребёнком. Такой стратегический ход предотвратил бы нестабильный период междувластия, когда преемник взрослеет, и ещё сильнее ограничил бы вмешательство китайского правительства в процесс передачи звания. Далай-лама также решил вернуться к вопросу о будущем своего наследия (перерождаться ли ему и если да, то как), когда ему исполнится 90 лет, и «обсудить его с великими ламами (различных) линий передачи дхармы и с тибетским народом». Таким образом, Далай-лама не только извлёк стратегическую и политическую выгоду из созидательного напряжения вокруг запутанных и многогранных взаимоотношений между проявлениями и явленными телами – он также допустил, что традиционно эзотерическая, тайная работа искусных йогов, обученных сознательному переходу между телами (‘phở ba), будет открыта для обсуждения более широкой и относительно демократической публике.

Внутренние тонкие каналы в представлении некоторых йогических систем тибетского буддизма и бонпо.

Тульповоды популяризуют и секуляризуют эзотерическое в несколько ином смысле. Хотя они признают раскол между метафизическим и нейропсихологическим обоснованием тульп, большая часть тульповодских дискуссий имеет явно светский оттенок. Их подход, бесспорно, многое унаследовал от западной эзотерики, в частности маги(к)и хаоса ( см. здесь, например ). (В отличие от тульповодов, подход западных магов к созданию «искусственных духов» часто, хотя и не всегда, подразумевал использование половых жидкостей и оргазма в рамках сексуальной магии.) Благодаря агностически-экспериментальным воззрениям на сверхъестественные сущности, наукообразной концепции магии, распространению эзотерических знаний в интернете и работе с «выдуманными» богами и духами, хаоситы сумели выйти за пределы методологии и религиозно-моральной нагрузки традиционных магических систем. Казалось бы, такой «постмодернистский» оккультизм задаёт прецедент для тульповодов – и всё же последние редко приписывают себе какие-то особенные эзотерические знания или возможности. Как Давид-Неэль методом проб и ошибок создавала своего франкенштейна в облике брата Тука, так и нынешние тульповоды экспериментируют с любыми техниками концентрации и визуализации, которые им удалось освоить. Иначе, говорят они, ничего не выйдет: залог успеха – упорные усилия и вера в возможность зарождения нового сознания, а не преданность конкретному подходу. Итак, тульповод, не являясь приверженцем какого бы то ни было духовного течения и не будучи посвящён в какую бы то ни было эзотерическую традицию, добровольно подвергает себя сопряжённой с ними психической аскезе. Более того, в то время как в магических ритуалах тульпы (точнее, так называемые сервиторы, мыслеформы, психогоны и т. д.) создаются для выполнения конкретной магической задачи (а тибетские буддисты визуализируют йидамов в рамках конкретной религиозной практики), тульповоды всячески подчёркивают отличие своих спутников-тульп от «тупых обезличенных рабов-сервиторов». Большинство признаются, что создали тульпу из любопытства и одиночества или чтобы подарить более полноценную жизнь вымышленному персонажу личного творческого проекта.

Агенты Малдер и Скалли в эпизоде «Аркадия» сериала «Секретные материалы» от 1999 г.; снизу – грязевое чудовище-тульпа.

Сравните Тощего человека и Тонкого человека из «Сверхъестественного» (сверху). Снизу – полицейские фото последовательниц Тощего человека, совершивших покушение на убийство, – Аниссы Вейер (слева) и Морган Гейзер (справа).

Современные описания тульп вдохновлены обширным хранилищем идей и образов, связанных с человеческим сознанием, творчеством и сверхъестественными явлениями. Они парят в серой зоне между фантазией и реальностью, легендами и фактами, юношескими и взрослыми влечениями, сокровенными личными переживаниями и массовой культурой. Получив широкую известность, тульпы одновременно воплотили в себе загадки и опасности общеизвестности как таковой – коллективной веры, массового внимания и виртуальных сред. Перефразируя старую антропологическую поговорку, «тульпы хороши, чтобы думать, – но нехорошо думать о них слишком много». Как отмечают Майклз и Лейкок, тульповодское мировоззрение «паранормализует» культурные объяснения сверхъестественного. В противоположность поиску оправданий живучести того или иного суеверия, магией становится добровольная вера в сверхъестественное явление сама по себе. Тульпы дают «ответ» на загадку рекурсивности действительности и представлений о ней, самообусловленности культурных веяний (культура порождает мысль порождает культуру?) и в то же время нависают неловким вопросительным знаком над и без того трепещущей гранью между внутренним и внешним, собой и другими.

Тульпы, очевидно, причастны к этим процессам. Беспокойство о надзоре над воображаемым, о цензуре и насилии, страхи и фантазии о том, как частное становится общественным, о том, что на нас взирают и влияют призрачные тени, созданные по нашему образу и подобию, о тёмных уголках киберпространства, – всё это рифмуется с идеями Маццареллы о мане массовой общественности как о чём-то «экстимном» в лакановском смысле. «Другой – это нечто чуждое мне, хотя оно же – в моей сердцевине», – говорит нам этот французский психоаналитик. Это напряжение ощутимо как для тибетцев, сонастраивающих своё видение индивидуального существования-в-мире с явленным телом перерождённого ламы и по совместительству национального героя, так и для тульповодов, чьи мысленные спутники чрезвычайно близки им и нуждаются в постоянных вливаниях внимания и заботы, но в то же время обитают за пределами их мира, в виртуальных пространствах воображения и информационных сред.

«Другого волшебства я не использовала». Реклама как магия. Печатная реклама мыла Pears от Unilever, 1900 г.

Значит, тульповоды, «Секретные материалы» и «Время приключений» секуляризовали эзотерическое? Не совсем. По наблюдению социолога Кристофера Патриджа из Ланкастерского университета, общедоступность магии и оккультизма подразумевает сакрализацию современного, возвращение волшебства в быт, наряду с секуляризацией освящённых веками эзотерических традиций. Как недавно подчеркнул Патридж, начиная с 1960‑х мы видим в общемировом масштабе, что оккультное перестаёт быть скрытым, а значение знаний для «избранных» или «посвящённых» смещается. Патридж говорит: «(мировое) сообщество наблюдает слияние секуляризации и сакрализации, а в центре этого явления – обманчиво мощное (понятие) “оккультуры”». В понимании Патриджа «оккультура» – это некоторая среда, где получают зарождение, хождение и влияние идеи, связанные с оккультным, эзотерическим и конспиративным. Сегодня поп-культура служит и средством, и местом для оккультурных дискуссий.

С отходом от организованной религиозности и традиционных властных режимов, в постиндустриальной, изобильной, полной информации обстановке место религии занимает духовность. Это не значит, что современное общество менее религиозно (как предсказывал Вебер), просто сегодня священное иначе понимается и иначе претворяется в жизнь. Те слои населения, которым интересно тульповодство, уже не полагаются на организованную религию, а вместо этого всё больше вкладываются в личные переживания и полномочия. Современный человек гонится за просвещением, за самоактуализацией, преображением, осознанием, и, хотя его подгоняет интерес к запредельному, здесь также играют роль неолиберальные формы переживания эмоций и производства. Это обращение к самости и её сакрализация зиждутся на постиндустриальных ценностях: у людей появились время, деньги и средства для сосредоточения на самоисследовании и выстраивании новых представлений о себе. Востребованность тульп служит примером довода Патриджа о том, что оккультура – бытовое, каждодневное явление. Хотя широкая публика (или, если на то пошло, сами тульповоды) необязательно доверяет заявлениям оккультистов по поводу тульп, они способствуют новым закономерностям мышления и поведения. Ранее, в тексте о тибетских поющих чашах, я сравнивал стремительный диалог между популярным и эзотерическим с «перекликающимися петлями обратной связи». Потребители оккультуры открывают для себя всё более сокровенные эзотерические сведения (так как теперь они общедоступны), самостоятельно углубляются в тему, а затем переносят свои новые знания обратно в область популярного. В 1990‑х сериал «Баффи – истребительница вампиров» перенёс на экран (и показал как норму жизни) современное ведьмовство. Подростки, воодушевлённые столь доходчивым изложением, принялись искать информацию о ведьмовстве в реальном мире и сами становиться ведьмами. Далее они начали генерировать собственные экспертные, эмические знания, и эти знания теперь служат основой для изображения ведьм в массовой культуре, равно как и в этнографических исследованиях. Возможно, появление тульп во «Времени приключений» побудит зрителей больше узнать о тульповодстве или даже заняться им. Поп-культура оживляет оккультные и эзотерические идеи, говорит Патридж, – и в данном случае буквально.

Фан-арт к «Времени приключений» с отсылкой к основному постулату телемы (религии, явившейся в откровении английскому магу-ритуалисту Алистеру Кроули): «Делай что волен».

Пластырь-на-Носу и его создатель.

МУСОРЩИК (разглагольствует, изображая из себя Бэнкси, окружённый трафаретами, художественными принадлежностями и свечами): Люди на улице, бездомные, бродяги… у них нет права голоса, так? С ними обращаются как с мусором. Как с настоящим мусором. Прямо так. Вы выбрасываете стакан или бутылку в ведро под раковиной, вторсырьё сюда, мусор туда, и завязываете в мешок, и выносите на улицу, и кладёте в мусорный бак. Гладите себя по голове. Вы ведь хороший человек, да? Делаете правильные вещи, боретесь с глобальным потеплением, любите всех мелких животных. И вот приходит пятница, а может, среда, мусорщик увозит мусор. Он больше не ваша проблема. Магия! Но это всё ещё ваша проблема, потому что он накапливается на свалках. Происходят утечки токсинов из пластика в воду и воздух. Но если вы не видите проблему, её нет, так? Люди обращаются с людьми как с мусором.

(здесь и далее реплики в слегка отредактированном переводе от Notabenoid)

Тогда Малдер спрашивает, несёт ли Мусорщик ответственность за убийства.

МАЛДЕР: Ну а зачем вы сделали рисунок после случившегося? В утро убийства Катлера?

МУСОРЩИК: Я не делал. Это… это был не я. Я только его придумал. Понимаете? Те люди, которых убили, – это всё он.

МАЛДЕР: Он? Кто это – он?

МУСОРЩИК: Вы видели те штуки в коридоре (имея в виду страшилищ, которые то появлялись, то пропадали, слепо проходили мимо агентов и исчезали в стенах).

МУСОРЩИК: Я их сделал. Я не собирался, но сделал. Со временем они уходят. Выцветают. Но Пластырь-на-Носу… (указывает на скульптуру, камера наезжает на неё, играет зловещая музыка) он другой. (В кадре Скалли.) (Его речь ускоряется.) Тибетские буддисты назвали бы его тульпой. Мыслеформа, использующая разум и энергию, чтобы (обхватывает руками свою лысую татуированную голову) овеществить сознание.

МУСОРЩИК: Ладно. Но говорю вам, я отдал много энергии своему творчеству. Я медитировал, создавая его. Я жаждал его. (В прошлом: Мусорщик за наброском.) Размышлял, каким он должен выглядеть, каким он должен быть и почему я его хотел. (В прошлом: роды Скалли.) Я не привёл его сюда. Он сам ко мне пришёл! (Скалли смотрит вдаль, ей чудятся подвесные детские игрушки и плачущий младенец в кроватке.) Но в конце концов он сказал мне, чем он хочет быть. Всё, что мы делаем, – держим карандаш. Всё, что мы делаем, – держим глину. Думаю, что, должно быть, духи и души (вид из-за плеча Мусорщика на набросок Пластыря-на-Носу) плавают вокруг нас. И если вы подумаете очень напряжённо и очень сильно их захотите (Малдер и Скалли баюкают своего плачущего сына), они придут к вам. А потом они обретут свою собственную жизнь. (Сцена смерти матери Скалли, Скалли плачет: «Наш сын, я отдала его».) Это… это то, что приходило ко мне во снах. Из какого-то другого места, ясно? Но теперь оно ожило и ушло. Вплоть до пластыря, который я использовал, чтобы удержать глину. Кто бы такое скопировал? И вы чувствуете запах? Ничто другое так не пахнет. У него своя собственная жизнь. Делает что хочет. Я просто хотел напугать их, напугать всех, кто отбирает достоинство у бездомных. Вот как в моей голове возникла жестокая идея. Просто эмоция, проскользнувшая в голове. Идея, даже самая простая, несёт опасность. Но теперь он использует эту жестокую идею. (Крупный план Скалли, охваченной эмоциями.) Он считает, что создан для этого.

СКАЛЛИ (наконец решается высказаться, разоблачительным тоном): Вы несёте ответственность! (Мусорщик вопросительно смотрит на Малдера.) Если вы создали проблему, если это была ваша идея… тогда вы несёте ответственность. Вы выпустили его с глаз долой и решили, что это не ваша проблема. (Обращается не то к нему, не то к самой себе.) Но вы так же плохи, как и люди, которых вы ненавидите.

Здесь Малдер несколько перегибает палку. Как мы уже выяснили, тибетские тульпы всё-таки есть. Пусть они не рождаются из мучений художника и не катаются на мусоровозах, но они являются воплощением сосредоточенного намерения йога, бога или ламы. Однако интересно то, как переосмысление сериалом своего собственного видения тульп в эпизоде «Снова дома» звучит в контексте сегодняшней оккультуры. В то время как тульпа из «Аркадии» 1999 г. олицетворяла противоречия и подавленные желания пригородной элиты, в 2016 г. мы видим поистине народную тульпу – защитника немытых ширнармасс, жертв облагораживания городских районов, живущих за воротами замкнутого привилегированного мира. Сотворённый из и для человеческих отбросов, Пластырь-на-Носу – герой злободневной притчи, предостерегающей о превращении внимания в товар, об обесчеловечивании людей, об общемировой проблеме отрицания изменений климата и городской среды. Кроме того, рост заинтересованности и осведомлённости как о создании тульп, так и о тибетском буддизме исподволь сделал Малдера более мудрым и осторожным. Если в 1999 г. Малдер мог отделаться объяснением, что тульпа – это «тибетская мыслеформа… живое существо, воплощённое силой воли мастера», то сегодня, в 2016 г., он опровергает собственное высказывание как упрощённое и недостоверное. Если в 1999‑м от Малдера требовалось только объяснять сверхъестественное экзотическими цитатами из эзотерики, то в 2016‑м его статус эксперта по сверхъестественному держится на умении критически оценивать и даже оспаривать «эмические» заявления.

«Я хочу верить. Но ссылку на источник-то дай». 2016 год на дворе, ты б хоть погуглил.

Дорогой читатель! Если ты обнаружил в тексте ошибку – то помоги нам её осознать и исправить, выделив её и нажав Ctrl+Enter.

Источник