Как успокоить онкологического больного
Как справиться с эмоциональным перенапряжением при онкологическом заболевании
Онкологическое заболевание не всегда фатально, но всегда вызывает эмоциональное перенапряжение больного и его окружения. Качество жизни людей в ситуации рака страдает от сверхсильного эмоционального напряжение в длительном периоде. Как правило, стабилизация эмоционального фона человека в период лечения заболевания облегчает взаимодействие с окружающими людьми, улучшает атмосферу в кругу семьи, позволяет легче преодолевать сложные периоды болезни.
Учитесь слышать сигналы собственного тела. В период болезни сверхсильное эмоциональное напряжение (дистресс) время от времени возникает и может носить активирующую функцию. Важно не игнорировать свое напряжение, не «застрять» в нем. «Предупредительные» сигналы о «перегрузке» может посылать Ваше тело. Если в восстановительный период или в период ремиссии Вы чувствуете напряжение в отдельных, незатронутых основным заболеванием областях тела, а врач не находит этому физических причин, Важно отрегулировать эмоциональное напряжение. Обратитесь к онкопсихологу.
Чередование сна и отдыха. Нарушения сна могут быть взаимосвязаны с дистерссом. Снотворные препараты в основном имеют ограничение срока приема и перестают помогать через 10-14 дней. Необходимо сделать перерыв. Вытесненные сильные чувства могут стать причиной нарушения сна. Обратитесь к реабилитологу и онкопсихологу.
Равновесие между работой и досугом. Найдите свой индивидуальный ритм, способствующий облегчению дистресса в ситуации болезни. Если равновесие между работой или уклонением от необходимой работы нарушено, обратитесь к онкопсихологу.
Постарайтесь вернуться к умеренной физической активности. Умеренная физическая активность может бороться с дистрессом: последовательное напряжение и расслабленние мышц положительно сказываются на нервном напряжении. Обратитесь к реабилитологу, специалисту ЛФК и онкопсихологу.
Позаботьтесь о себе. Дистресс часто выражается в беспокойстве, когда чувствуешь себя немного растерянным и трудно сконцентрироваться. Это временное явление. Примите такое состояние снижения концентрации внимания, как временную норму и позвольте себе занимать больше времени на сборы и приготовления к чему-либо. Не будьте к себе слишком строги.
Сокращайте зоны напряжения. Будьте снисходительны к болеющему человеку – к себе. Дистресс может нарушать навыки организации и планирования. Не бойтесь потерять их. Такие навыки можно восстановить или пересмотреть. Обратитесь к онкопсихологу.
Ложное расслабление. Избегайте полагаться на курение, алкоголь и другие «препараты», помогающие вам расслабиться. Это псевдорасслабление. Самообман. Таким образом вы полностью сдаетесь дистрессу и утрачиваете самоконтроль. Для восстановления здоровой части своей личности в условиях болезни обратитесь к онкопсихологу.
Анализ проблемы. Хороший способ взять дистресс под контроль. Если есть такой навык и он не утрачен под воздействием самого дистресса. Рассмотреть возможные альтернативы и последствия принятия различных действий можно с помощью профессионала в области анализа действий в ситуации заболевания. Обратитесь к онкопсихологу.
Принять то, что не изменить. Еще один прекрасный совет. И прекрасный признак личностного роста. Если у Вас это пока не получается, обратитесь к онкопсихологу.
Компромисс. В ситуации дистресса жизнь может казаться лишенной полутонов. Было белое, а сейчас только черное. Если трудно найти компромисс или удерживаться в нем, обратитесь за помощью. Адаптироваться может помочь онкопсихолог.
Уединение и одиночество. Это разные состояния. В уединении мы отдыхаем. В одиночестве можем скучать. В ситуации болезни может меняться окружение, можно почувствовать себя одиноким. Также можно научиться покидать свое одиночество, оставляя время для отдыха в уединении. Учиться этому можно у онкопсихолога.
Опыт. Он может быть болезненным и горьким, при этом обогащающим жизнь. Качество жизни зависит не от отсутствия тяжелых событий нашей жизни, а от того, как мы адаптировались к такой тяжести. Процесс адаптации означает, что в любой ситуации я развиваюсь. Дезадаптация означает, что дистресс остановил рост моей личности. Такой опыт не идет мне на пользу. Дезадаптация обратима. Можно быть пациентом и жить полноценной эмоциональной жизнью настолько, насколько это возможно. Помочь в этом может онкопсихолог.
Онкопсихолог. Это подготовленный в области психологических аспектов онкологических заболеваний специалист. При этом, онкопсихолог человек со своими личностными характеристиками. Вы можете выбрать созвучного себе онкопсихолога среди специалистов нашего Центра онкологии имени Петрова.
Близкий человек заболел раком: как его поддержать? 5 советов онкопсихолога
Когда человеку сообщают о раке, его близким приходится искать врача, думать о лечении и срочно решать другие проблемы, из-за которых вопрос об эмоциональной поддержке отходит на второй план. Онкопсихолог Анна Ушакова рассказала, как обсуждать рак и что делать, если разговор зашел о смерти.
Онкопсихолог, служба помощи онкологическим больным «Ясное утро».
Как поддержать человека, которому только что поставили диагноз?
В момент, когда человеку озвучили диагноз, важна поддержка и присутствие близкого рядом, поэтому первое, что надо сделать, — это выслушать. Но слушать надо искренне, а не формально. Главный посыл: «Я слышу тебя, я понимаю, что тебе страшно, я буду помогать». Возможно, надо просто посидеть рядом, обнять, вместе поплакать, если это уместно, — то есть разделить волнение, дать выговориться и не отрицать чувства человека.
Очень важно не заваливать советами: «я посмотрел в интернете», «мне друзья сказали», «надо срочно ехать в Германию» и так далее. Это может сильно раздражать, поэтому советы должны быть по запросу самого человека. Максимум, что можно сделать в этом смысле, — это предложить почитать что-то с формулировкой «если тебе будет интересно».
Когда человек только узнает о диагнозе, у него появляется много дел, с которыми надо разбираться срочно: найти врача, препараты, место, где он, возможно, будет оперироваться. Он может пребывать в состоянии депрессии, и тогда ему может понадобиться помощь с тем, чтобы просто сходить купить еды. Но об этом нужно спросить, чтобы не оказывать медвежью услугу и не навязываться.
Что касается информации, ее надо брать только из проверенных источников. Есть много разных сайтов, уловок и заманок от людей, которые некомпетентны в этом. Например, целительство, гомеопатия и так далее.
Как правильно разговаривать с человеком, у которого онкология?
В каждой семье есть свои правила общения, поэтому многое зависит от ситуации. Я думаю, что начинать разговор надо с себя, рассказывая о своих ощущениях: «Я чувствую, что тебе тяжело. Могу ли я помочь?» Также надо стараться поддерживать те же отношения, что были до болезни. Человек должен чувствовать, что у него есть поддержка, что от него не отдаляются, не боятся заразиться через посуду, полотенце, одежду.
В отделении рака молочной железы, где я общаюсь с пациентами, часто приходится слышать некорректные вопросы от родственников. Например, женщине удаляют грудь, ее тело меняется, ей это некомфортно, а родственники спрашивают: «А что с бюстгальтером, какой он теперь будет? А покажи, что под майкой?» Когда человек проходит лечение, его внешность часто меняется: выпадают волосы, выводится колостома, удаляется грудь. Здесь надо быть предельно тактичным. Если вам хочется что-то обсудить, возможно, стоит спросить так: «Ты хотел бы поговорить или это причинит тебе боль?» Если человек ответит отказом, тогда можно сказать: «Дай мне знать, если тебе захочется поделиться своими чувствами на эту тему».
Как вам правильно поддержать человека, у которого обнаружили рак: cоветы петрозаводского онкопсихолога
Есть профессии, узнавая о которых, задаешься вопросом: почему человек решил работать в такой непростой сфере? Вот, к примеру, медицинский психолог онкодиспансера… Ежедневно приходится выслушивать десятки непростых историй. Мы решили пообщаться с таким человеком, узнать, как она пришла в профессию, а также получить ответы на многие важные вопросы.
Медицинский психолог Республиканского онкологического диспансера Елена Александровна Халтунен начинала свою деятельность в образовании. Уже 16 лет в профессии: работала со сложными подростками, сиротами, позже ушла в частную практику. А потом ее мама заболела онкологией.
— В тот момент я сама как родственник столкнулась с этим заболеванием. Прошло уже 13 лет, мама жива. Когда вылечилась она, тяжело заболела я (не онкологией), выпала из работы на три года, потеряла всё. Но после благодаря поддержке близких и с помощью собственных ресурсов, которых у меня было немало, постепенно восстановилась. Занималась чем угодно, только не психологией, и всё же внутренняя необходимость чего-то достичь в своей профессии победила.
Вернувшись в частную практику, услышала, что на базе онкологического диспансера собираются открывать психологическую службу. У нас в стране на онкопсихологов не учат, есть лишь дополнительная клиническая психология, и Елена сделала свой выбор, получив специализацию. С первых дней работы столкнулась с тяжелыми терминальными пациентами.
— Это была сильная встряска — умерли два человека, с которыми я работала. Когда приходишь и узнаешь, что человека уже нет, тяжело… После этого я попала на экзистенциальную групповую психотерапию, которая дает специалисту изучить собственный страх смерти. Уже не боялась столкнуться с разными ситуациями. Работаю иногда в стационаре, но в основном в диспансере, чаще всего врачи отправляют ко мне пациентов сами в кабинет. Они видят, кому это нужно обязательно: кто бурно реагирует со слезами, агрессирует либо впадает в шок и оцепенение. Но болезнь — это лишь часть жизни, люди ко мне приходят с проблемами, которые их беспокоили и до болезни, просто она обострила их. И я работаю по запросу.
Родственники переживают те же этапы принятия заболевания, что и пациент, но не могут прочувствовать его боль. Бывают ситуации, когда о диагнозе человека врач говорит сначала родным, и те не знают, как решиться и рассказать.
Во всех ситуация всегда нужно встать на сторону того человека и задать себе вопрос: а хотел бы я, чтобы от меня скрывали? Каждый имеет право на правду независимо от возраста. И потом, когда я знаю, что у меня это заболевание, пережив определенный спектр эмоций, я его принимаю и готов лечиться. Если у меня нет информации, буду находиться практически в воздухе, за свою жизнь ответственности не несу. Но если я не несу, то тогда кто-то берет ее за меня?
У человека уровень тревоги выше, чем меньше у него информации. Если метафорически, то наша голова — это пазлы: тут что-то заполнено, а тут нет, и мы все время стремимся эти пробелы восполнить. Если не получается, чувствуем себя тревожно, но когда рисунок виден, даже неприглядный, становится понятно, что делать. Елена подчеркивает, информацию нужно получать адекватную, у специалистов, не искать ее в Интернете.
— Если есть знакомые, которые пережили подобное заболевание или находятся на лечении, общаться между собой приветствуется, особенно женщинам. Но есть одно но — все по своей природе индивидуальны: даже при сходных условиях, такой же локализации заболевания всё равно каждый человек будет переносить болезнь по-разному. Влияют и родственники, не у всех есть близкие, готовые поддержать.
Как раз от близких очень многое зависит. Есть люди, которые эмоционально изолируются от своего близкого, но это не потому, что им всё равно, они просто боятся. Другие, наоборот, чрезмерно активно начинают помогать — и это тоже не очень хорошо, пациент начинает думать, что он уже недееспособный.
Родственник просто не знает, как себя вести, потому что у него также появляется страх смерти, он боится и за свою жизнь. А еще страшится навредить человеку вопросами, поэтому ведет себя так, как будто болезни вовсе нет. Но происходит всё с точностью до наоборот, тревога снова растет. Пациент на невербальном уровне все чувствует просто потому, что с ним раньше разговаривали, а теперь — нет, значит, что-то скрывают. Или улыбаются сквозь слезы, а их всё равно видно. Родственники запрещают проявлять эмоции себе и пациенту, ходят, изображая хорошую мину при плохой игре.
Чтобы сдерживать эмоции, необходимо столько сил, что лучше бы их потратить на что-то полезное. С этими вопросами и обращаются к Елене. Она объясняет, как можно разговаривать с заболевшим, как грамотно эмоционально поддерживать, не подавляя ни свои, ни чужие эмоции. Вместе иногда сесть и поплакать — это тоже нормально, но не уходить в бесконечные слезы. Выплеснуть через гнев эмоции тоже можно.
— У человека ведь сразу рушится вся картина мира, прежнее представление о жизни переворачивается. Если раньше я считал, что живу, не задумываюсь о смерти и она где-то там, то в момент постановки диагноза осознаю: «Я конечен, могу умереть». И это вызывает порой гнев, но в данном случае он является как раз неплохим ресурсом, такие люди — хорошие борцы, реакция позволяет им быстрее адаптироваться. Вот когда человек вообще никаких эмоций не испытывает, хотя для некоторых он кажется очень удобным, это как раз самый тяжелый пациент. Такие хуже справляются, хуже выскакивают из болезни.
Какие вопросы задать заболевшему 
Близкие люди должны понять для себя, готовы ли встретиться с неприятными эмоциями. Это опять вопрос ответственности. Бывает, что пациенты рассказывают, как от них отвернулись друзья, «и сразу стало понятно, кто настоящий друг, а кто так». Но дело в том, что даже настоящий друг может являться обычным человеком и просто не знать, как реагировать, говорит Елена Халтунен.
— Друг изолируется и боится спросить, потому что от незнания боится навредить своими вопросами. Замкнутый круг. Но мое мнение однозначное — разговаривать нужно, человек, который сталкивается с болезнью, он ждет, когда его спросят, даже если выказывает чрезмерное веселье или старается убежать ото всех. Он размышляет: «Чего я буду грузить?» — это любимые слова пациентов. На самом деле, чем больше проговаривается болезнь, тем лучше для всех.
Когда к Елене приходят родственники, они вместе проговаривают, что можно и нужно спрашивать. В детали сильно углубляться не нужно, говорит она. Можно спросить, что человеку сегодня назначил врач, о результатах анализов, а потом переходить к отвлеченным темам. Исключение составляют случаи, когда пациент сам теряется и не знает, что ему делать, не ориентируется первое время в этом пространстве. Тогда нужна помощь близкого, чтобы собрать все назначения, сложить в нужном порядке, направлять, пока человек не осознает ситуацию.
Идти или не идти к психологу
Культура обращения к психологу в Карелии низкая. Долгое время у нас была Страна Советов (когда за тебя все решали другие), поэтому высока инфантильность общества, считает специалист, люди привыкли все получать, поэтому не способны брать на себя ответственность.
— В связи с этим самое трудное — это психологически принять решение, ведь за ним следует ответственность. Нелюбовь к ней толкает человека к психологу: «Пойду-ка, пусть скажет мне, разводиться или нет». Но психолог не может стать премьер-министром судьбы клиента, его задача — помочь осознать корни своих проблем и свои ресурсы, а ответ на вопрос «что делать?» должен родиться у самого человека.
Некоторые люди не ходят к врачам, потому что боятся — « а вдруг обнаружат что-то страшное», им легче жить в неведении. А между тем важно понимать, что если в семье есть онкозаболевания, нужно обследоваться периодически, это не гарантия, что болезнь не проявится, но возможность выявить ее на ранней стадии. Нужно уметь брать ответственность за свое здоровье на себя.
СОВЕТЫ ПАЦИЕНТАМ, КАК СНИЗИТЬ ТРЕВОГУ
Вот 10 моментов, которые стоит привнести в свою жизнь, чтобы снизить тревогу как пациентам, так и их близким людям (и в принципе вообще всем):
Елена уверена, что во время болезни не стоит отгораживаться от мира и лучше не уходить с работы, если есть возможность.
— Если это пенсионер неработающий, то нужно искать варианты общения. Группа 65+, например, это весьма социальные люди, любят общаться со сверстниками в реальной жизни, они отличаются от более молодых, которые замыкаются в себе и просто сидят в Интернете. Я рекомендую всем пациентам почитать книгу Ирвина Ялома, американского психиатра, доктора медицины, профессора психиатрии Стенфордского университета, называется она «Вглядываясь в солнце. Жизнь без страха смерти». Он рассказывает, как жить без сожалений, чтобы, когда придет время, умирать было не так грустно и страшно. Ведь величина страха смерти имеет непосредственное отношение к величине жизни, которая остается непрожитой. Спросите себя, о чем вы в данный момент больше всего жалеете? И что вы можете сделать, чтобы это изменить?
Когда мы боимся панически страха смерти, в этот момент мы не живем. Можно жить долго, но постоянно оглядываться назад, сожалеть о прошлом, мечтать о будущем, которое может не случиться, быть в подвешенном состоянии, а значит, не жить настоящим. Это важно понять и начать жить здесь и сейчас.
Как и о чем вести разговор с онкологическим больным?
Как и о чем разговаривать с человеком с онкологическим диагнозом? Есть ли конкретные правила общения с пациентом? Какие вопросы неуместно задавать? Рассказывает специалист
Когда работаешь с людьми, которым поставлен онкологический диагноз, нередко сталкиваешься с тем, что многие из них испытывают дефицит общения и жалуются на одиночество, говорят о том, что с приходом в их жизнь болезни, круг общения сильно сужается.
Поэтому общение постепенно начинает сводиться к вопросам «Как себя чувствуешь? Как здоровье?», к позитивным подбадриваниям типа «Держись! Все будет хорошо! Соберись!» или к чрезмерным проявлениям сочувствия «Как же так! За что! И как же теперь!», а потом и вовсе сходит на нет, потому что тем для разговора будто бы нет.
Также, случается, что в попытке подбодрить, с человеком пытаются делиться своим опытом или опытом своих знакомых, или же сравнивать свое состояние с состоянием пациента. Кто-то полагает, что разговоры с религиозно-философским подтекстом могут снизить уровень эмоционального напряжения.
Безусловно, все это делается из лучших побуждений – никто специально не хочет обидеть или расстроить близкого человека. Но, часто, все вышеперечисленные попытки пообщаться оказываются не очень успешными и порой приводят к тому, что человек начинает замыкаться в себе и отказываться от общения.
Чтобы понять, какие фразы и темы для общения будут неприемлемы и почему, рассмотрим каждый вопрос более подробно. Важно понимать, что не существует универсальных рецептов в общении с онкологическим больным, но существуют базовые правила и рекомендации, как корректно вести себя с человеком, столкнувшимся с онкологическим диагнозом.
Что нельзя говорить человеку с онкологическим заболеванием?
«Как здоровье?», «Как ты себя чувствуешь?»
Такие вопросы часто вызывают довольно сильное раздражение. Как сказал один пациент – «Как я себя чувствую? – Как человек, который болеет раком!».
Онкология – это не ОРЗ, а тяжелое хроническое заболевание, которое является сильным стрессом и в физическом, и в эмоциональном плане. Противоопухолевое лечение занимает продолжительный период времени и часто сопровождается неприятными побочными эффектами. Поэтому можно предположить, что человек, находящийся в ситуации онкологического заболевания, периодически (а иногда довольно часто) имеет несколько сниженный эмоциональный фон и не очень хорошее физическое самочувствие.
Настрой на позитив
Постоянные подбадривания «Держись!», «Все будет хорошо!», «Не кисни!», «Не сдавайся!» также могут быть восприняты негативно.
Также человек проходит непростое и многоэтапное противоопухолевое лечение, испытывает на себе его побочные эффекты, это означает, что он уже по умолчанию «не сдался». А фразы «держись» и «не сдавайся» не только раздражают, но и обесценивают его усилия.
Излишнее сочувствие
Эмоциональные рассуждения из серии «Как же так?! За что?! И как же мы теперь?!» обычно произносятся с целью выразить сочувствие, поддержку, показать человеку его значимость, просто пожалеть его. Но, зачастую, такие слова могут быть восприняты как нагнетающие обстановку, как признание беспомощности человека перед обстоятельствами, его бессилие.
Это может негативно влиять на его настрой на борьбу с болезнью, снижать уровень мотивации – «зачем, если все так плохо».
Также нельзя не отметить, что рассуждения религиозно-философской тематики, такие как «болезнь дается за грехи», «каждому свой крест», «никто не знает, сколько ему отмерено», «все мы смертны» и тому подобное, по большей части будут восприняты с пониманием людьми религиозными, верующими.
Многие люди негативно воспринимают подобные слова. Человек с онкологическим диагнозом – взрослый, адекватный, и он понимает, что «никто не знает, сколько ему отмерено». Но в настоящий момент рак у него, а не у вас, и такая философия вряд ли придется ему по душе. Как сказал один из пациентов, «философствовать о болезни легче всего, когда ты здоров».
Необходимо всегда помнить, что опыт каждого онкологического пациента уникален, переживания каждого – глубоко индивидуальны. А приводить примеры из жизни других больных, пожалуй, может только лечащий врач.
Как вести разговор с человеком, у которого онкология?
Как и о чем разговаривать с человеком с онкологическим диагнозом? Есть ли конкретные правила общения?
Когда вы находитесь рядом с человеком, которому поставили онкологический диагноз, важно не акцентировать внимание на болезни (если только вас не попросят поговорить об этом), не давать советов. Человек имеет право говорить о своей болезни только тогда, когда ему самому этого хочется. Этот разговор должен проходить максимально естественно. Приучитесь слушать и реагировать на услышанное, тем самым поощряя пациента к откровенным разговорам. Это – профилактика «замыкания» в себе.
Близкие и друзья должны не сочувствовать, не жалеть, а сопереживать. Приемлема только одна тональность – участие: «ты болеешь, а я рядом с тобой, я стараюсь понять твое состояние и готов быть тебе поддержкой».
Как успокоить онкологического больного
takiedela.ru
Как психология может помочь больным раком и врачам-онкологам
Любой человек боится услышать, что у него рак — но и врачу нелегко сообщать такой диагноз. Врачу приходится не только лечить, но и успокаивать, и поддерживать пациента, выполняя роль друга, духовника и психолога. Многие медики до сих пор убеждены, что это неотъемлемая часть их профессии — но правильно ли брать на себя такую нагрузку?
Как хирург не будет сверлить зуб без крайней необходимости, так и онколог не должен брать на себя задачи психолога, в этом мнении сходятся эксперты международного онкологического форума «Белые ночи» в Санкт-Петербурге. «Такие дела» разобрались в том, как психологическая поддержка способна избавить онкобольного от боли, а врача — от профессионального выгорания.
Почему пациентам нужна психологическая помощь при раке
Онкологическое заболевание является психотравмирующим, потому что угрожает жизни и подрывает привычные представления о ней, рассказывает медицинский психолог НМИЦ онкологии имени Н.Н. Петрова Кристина Кондратьева.
В своем исследовании на примере молодых женщин, столкнувшихся с раком молочной железы (РМЖ), она объясняет, что от того, как пациент представляет себе столкновение с раком, зависит характер психологической травмы: «Наши пациенты с РМЖ вступают в процесс лечения с позицией: «Я сильная, я со всем справлюсь». Эта позиция не позволяет пациентке пластично реагировать на все, что с ней происходит: выходит, что на все я буду реагировать своеобразным геройством. Она затрачивает много психической и физической энергии, ведет к астенизации (слабости — прим. ТД), и в дальнейшем пациент выходит в ремиссию, а у него нет сил на жизнь».
студентка кафедры клинической психологии РГУПУ имени Герцена
Условно здоровые женщины воспринимают понятие «онкологическое заболевание» как дающее новые возможности, новые встречи, как дающее возможность для проявления материнства и женственности, как причину для расслабления — в то время, как женщины с РМЖ говорят об опасности, о лишениях. Травмирующим фактором становится вынужденная смена представлений о данном понятии, существующих до момента заболевания при столкновении с его реальными последствиями.
Как онкопсихологи помогают пациентам
Справиться с вынужденной сменой представлений о себе, жизни, будущем и лечении помогают онкопсихологи. В научно-исследовательском центре имени Бехтерева два года проводили психологическую реабилитацию среди больных, у которых впервые диагностировали рак. Раз в неделю онкобольные встречались с психотерапевтом на индивидуальной консультации, а еще раз в неделю — работали в группе.
Спустя 10 встреч с онкопсихологами у пациентов снизился эмоциональный дискомфорт и тревога о будущем, рассказывает младший научный сотрудник исследовательского центра психиатрии и неврологии имени В.М. Бехтерева Павел Чернов. Они стали чаще обращаться за помощью и поддержкой к окружающим, не стеснялись говорить о том, что их тревожит, с медиками и стали чаще обсуждать свои проблемы с близкими людьми. Онкобольные стали меньше уставать и жаловаться на отсутствие аппетита. С точки зрения онкологов же, главным достижением реабилитации стало то, что в группе не было ни одного отказа от сеанса лучевой и химиотерапии.
Такого продвижения удается добиться за счет работы мультидисциплинарной команды, где каждый врач оказывает помощь в рамках своих компетенций. «Врач общего профиля недостаточно хорошо подготовлен к специфике врача-психолога или клинического психотерапевта, поэтому и нужны в мультидисциплинарной команде такие специалисты. Тогда и нагрузки на лечащего врача будут намного ниже», — подчеркивает кандидат психологических наук, научный сотрудник центра онкологии имени Н.Н. Петрова Маргарита Вагайцева.
Как врачи могут поддержать пациента
Для больного не найти лучшего специалиста, с которым можно поговорить о том, что его действительно беспокоит, чем лечащий врач, признает кандидат психологических наук, старший научный сотрудник центра онкологии имени Н.Н. Петрова Валентина Чулкова. Но врач должен оказывать психологическую помощь только в рамках своей профессии, правильно ведя прием. По остальным вопросам необходимо переключать пациента на специалиста.
Общение с врачом на приеме влияет на моральное состояние больного и его настрой на выздоровление, считает создательница блога «Ульяна против рака» Ульяна Шкатова (у девушки четвертая стадия меланомы, сейчас она находится в ремиссии — прим. ТД). Она опросила 118 человек с онкологическими диагнозами, и с этим утверждением согласны 97% респондентов.
«Зачастую пытаясь сохранить положительное эмоциональное настроение у пациента, врач может дать недостаточно информации, — рассказывает Шкатова. — Часто слышала истории, когда врачи говорили: все хорошо, операцию сделали, приходите через три месяца на проверку. И если врач не донес всю серьезность ситуации, то пациент может просто не прийти через эти три месяца. Здесь важен баланс между положительным эмоциональным состоянием пациента и желанием донести всю серьезность ситуации».
Положительное эмоциональное состояние пациента складывается из того, насколько спокоен и уверен в себе врач, как он относится к пациенту — достаточно ли тактично и доброжелательно, есть ли индивидуальный подход. Пациенты чувствуют себя спокойнее, если врач в четких формулировках говорит им о течении болезни, способах терапии и побочных эффектах, ясно отвечает на вопросы, приводит в пример конкретные случаи и готов быть на связи.
Последний пункт особенно важен, подчеркивает Шкатова: «Просто визитка с телефоном врача в кармане уже положительно повышает эмоциональное состояние». Врачу при этом следует оговорить время, когда ему можно и нельзя звонить или писать, чтобы сохранить свои границы.
Каждый четвертый онкобольной в стационаре готов принять психологическую помощь от психолога — и еще столько же скорее обратятся за поддержкой к медсестре. Об этом свидетельствуют данные опроса, который провела выпускница петербургского фельдшерского колледжа Татьяна Вихрова. Пациенты говорят, что доверительные отношение с медсестрами помогают им справиться с тревогами и страхом перед процедурами.
Большинство медсестер онкологического отделения тоже чувствуют себя обязанными оказывать психологическую поддержку пациентам, но считают, что у них недостаточно знаний и навыков для этого. Они хорошо относятся к дополнительному обучению психологии, но из-за постоянной усталости и большой нагрузки на их готовность оказало бы большое влияние время, которое бы заняла подготовка.
«Надо расширять знания медсестер, разработать для них методические рекомендации по психологической работе с онкобольными и внедрить коммуникативные программы, которые бы тренировали коммуникативные навыки и умения медсестры», — заключает Вихрова.
Как онкоспециалистам защищать себя от выгорания
Когда врачи переносят на себя болезни пациентов и слишком эмоционально включаются в их трудности, они рискуют своим психологическим здоровьем. Ведущий психолог службы «Ясное утро» Ольга Плющева на примере консультантов службы горячей линии онкобольным изучила, что дает возможность специалистам восстанавливать свои резервы и развиваться, несмотря на тяжелую психологическую обстановку.
Консультанты оценивают каждый седьмой звонок на горячую линию как средней степени кризисности, а каждый сотый — как высокий. Сложнее всего им даются звонки, связанные с детской онкологией, суицидами, терминальными стадиями рака, страхом смерти и горем по умершему родственнику — и часто переживания совпадают с тем, что испытывает сам работник.
Главным фактором психологической защиты сотрудники «Ясного утра» считают атмосферу коллегиальности (30%), на втором месте — профессиональное совершенствование (27%), а на третьем — супервизия (19%) — процесс, во время которого специалист вместе с другим экспертом прогнозирует эффекты терапии и осознает свои ошибки. На четвертом месте — хобби и комфортные условия работы.
Консультанты отмечали, что больше всего в работе им помогали спокойствие, чувство юмора, стрессоустойчивость, сочувствие и уважение к звонящим, умение слушать и соблюдать границы, а также желание помогать.
Организация может сама выстроить работу таким образом, чтобы поддерживать психологическую защиту своих сотрудников: определить идейные ценности и транслировать их, подбирать персонал с учетом нагрузки и ролей в команде, организовать комфортные условия труда, обеспечить супервизию и повышение квалификации, а также развивать корпоративную культуру, совместный досуг, признавать заслуги и давать сотрудникам возможность влиять на произвольные решения и видеть результаты труда.