Если сын не хочет учиться в университете что делать матери

Сын не хочет учиться в институте и работать

Вопрос психологам

Спрашивает: Оксана

Категория вопроса: Дети

У меня такая проблема, мой сын закончил школу и поступил в институт(Скрябина), но так как по ЕГЭ набрали мало баллов поступили не на ветеринарию как хотели. а на другой факультет. Но в середине года узнали, что он не ходит на занятия и не сдает сессию. После разговоров с ним выяснили, что не хочет учиться т.к пошел не на тот факультет. В конце года забрали документы и перешли на платное отделение в РГГУ. Но в середине года ситуация повторилась только теперь нас отчислили.

Постоянно разговариваем на тему, что надо учиться, он говорит, что да я понимаю,я хочу но на деле не так. Может целыми днями сидеть дома.На работу тоже не как не устроится, говорит, что все ему не нравиться.

Подскажите, что делать в такой ситуации?

Получено 2 совета – консультации от психологов, на вопрос: Сын не хочет учиться в институте и работать

Подскажите, что делать в такой ситуации?

Мы так устроены, если кто-то за нас всё время всё делает, мотивация гибнет, практически безвозвратно. Если сын сам не озадачится вопросами учёбы и отчисления, а вы будете всё время его кормить с ложки, то в дальнейшем он вообще перестанет что-либо хотеть. И алкоголь и наркотики станут вполне себе вероятной перспективой. Надо же чем-то нервы будоражить. Не реальными жизненными задачами, так психостимуляторами.

Это механизм, по которому слишком хорошая мать выращивает алкоголизированного, несамостоятельного мужчину. Вы этого для сына хотите?

Знаете, в чём скрытая выгода слишком хорошей матери? До глубокой старости дитя при ней. Пусть плохое и не любимое больше никем, кроме неё, но это даже хорошо, надёжнее с ней останется.

о ЕГЭ набрали мало баллов поступили не на ветеринарию как хотели.

В конце года забрали документы и перешли на платное отделение в РГГУ. Но в середине года ситуация повторилась только теперь нас отчислили.

Оксана, это не вы хотели на ветеринарию, а сын хотел. И это ЕГО отчислили. Его одного. Не вас с ним в букете.

Вам и вправду понадобится много мужества, чтобы перестать разрешать себе решать проблемы сына, ведь кажется, что он ещё маленький и не справится. Если вы не остановите себя в помощи сейчас, дальнейшая перспектива ваша весьма плачевна.

Удачи вам и внутренней мудрости, которая поможет преодолеть слепую материнскую любовь.

С уважением, ваш психолог Ирина Розанова, Санкт-Петербург

Источник

Сын бросил институт. Что делать родителям и самому студенту?

Что делать, если не сдана сессия. Бывший студент: работа или армия?

Екатерина Мурашова семейный психолог, автор книг, проводит лекции для родителей

Эта тема все чаще возникает в конференциях на 7е: студенту нравится учиться, но не получается сдать экзамены, или же институт разочаровал, и родители не знают, чем помочь подросшему ребенку. Понятно, что сколько людей — столько и ситуаций с учебой в вузе. Еще один типичный случай из серии «сын бросил институт» разбирает психолог Екатерина Мурашова.

— Пожалуйста, вы ведь меня примете? У меня ребенок уже большой, а у вас детская поликлиника, я понимаю, но мне очень надо, пожалуйста. Мы у вас были когда-то, много лет назад, два раза, но вы не помните, конечно. Пожалуйста.

От заискивающих ноток в голосе женщины (она стояла в коридоре и не переступала порог) мне стало неловко. Я молча и приглашающе махнула рукой и через предбанник ушла в кабинет. Она последовала за мной.

«Наверняка какая-то очень серьезная проблема», — подумала я. Может быть, что-то такое, о чем тяжело и стыдно рассказывать. Выбрала психолога, которого уже видела когда-то, так субъективно легче. Лишь бы не наркотики — с этим я работать совсем не умею, придется сразу отправить восвояси.

Женщина между тем уселась в кресле и как-то очень сноровисто вынула из сумочки и положила на колени пачку одноразовых носовых платков. «Либо плаксива по природе и давно знает об этом, либо я не первый психолог, к которому она обращается». Подумав так, я решила подождать, пока она сама заговорит.

— Вы знаете, у меня такая огромная проблема — мой сын бросил институт, — сказала женщина.

— Ага, — сказала я. Особой (а уж тем более огромной) проблемы я в этом пока не видела. Ну бросил и бросил, бывает. Может, он ему просто не понравился. Или не справился с программой. Неприятно, конечно, но не конец света. Женщина молчала.

— Речь идет о дальнейшей профориентации? — поинтересовалась я. — Парень сидит в коридоре?

— Институт был по выбору вашего сына?

— Нет, так нельзя сказать. Он просто согласился. Его к концу школы в общем-то ничего, кроме компьютера, не интересовало.

— Ну, расскажите подробнее.

Три поколения технарей в семье

Вся история в ее изложении (женщину звали Марией, сына — Алексеем) выглядела вполне тривиально. Все в семье до третьего колена вглубь — с высшим техническим образованием. Дедушка до сих пор преподает в Электротехническом институте. Естественно, предполагалось, что Алексей после школы тоже пойдет учиться «чему-нибудь такому».

Тем паче что мальчик страстно увлекся компьютером сразу после его появления в доме, в школе преуспевал на уроках информатики и одно время даже писал какие-то несложные программки.

Однако к концу школы всякая увлеченность программированием пропала, в компьютере остались только игры и бесцельное зависание в соцсетях, а на энергичные подначки родных: ну, вот уже близится время «ч», ЛИАПП, или Политех, или вообще что? — следовало вялое: не зна-а-аю.

Семья взяла инициативу на себя. Репетитор по физике (математика и так шла неплохо), подготовительные курсы в институте — все энергичненько, под контролем, бегом-бегом. Нельзя сказать, что Алексей как-то сопротивлялся происходящему. Наоборот, казалось, что он даже выдохнул с облегчением: решать ничего не надо, все решилось как бы само, вот и славно, трам-пам-пам.

Когда стал студентом, явно радовался и гордился вновь приобретенным статусом. В институт шел явно «на подъеме», охотно рассказывал о новых знакомых, о предметах, о преподавателях. Все это закончилось где-то через полгода: учиться трудно и неинтересно, да там никто и не учится, зачем это вообще все.

Первую сессию сдал с одним «хвостом». Семья выступила единым фронтом — не бывает, чтобы все было интересно и на тарелочке, надо преодолеть себя, дальше втянешься, будет лучше и легче. К их удивлению, Алексей почти сразу перестал бунтовать, досдал «хвост» и вроде бы смирился. Больше года жили мирно и спокойно.

Только к концу второго курса стала ясна неприглядная правда: парень уже полгода не посещает занятия, досдать накопившиеся задолженности нет никакой возможности. Единственный выход — забрать документы. «Я там по некоторым предметам с самого начала ничего не понял», — сообщил Алексей.

— Ладно, ты не справился с программой, не смог учиться на этом действительно сложном факультете. Но почему ты молчал?! — возопили родные. — Можно же было давно перевестись куда-то попроще.

— Вот-вот, я так и подумал: какой вообще смысл вам говорить? — странно парировал Алексей.

Как я скажу на работе?

— У меня два вопроса, — сказала я. — Что, собственно, он делает сейчас? И второй: все это время (минимум полгода) он симулировал посещение института. Куда он ходил?

— Сейчас он не делает ничего, то есть сидит и играет в компьютер. Дедушка пытается найти возможность перевода в другой институт.

— Алексей опять согласен?

— Он говорит, что лучше пошел бы в армию, но вы же понимаете, что нормальная мать.

— Алексей слаб физически, плохо сходится с людьми?

— Что вы! Он почти два метра ростом, ходил качаться, и у него всегда была масса приятелей и приятельниц!

— Что он делал вместо института?

— Мы толком не знаем. Он говорил что-то про прогулки по крышам, по канализации и еще какая-то аналогичная дурость.

— С чем вы приходили ко мне в прошлый раз, много лет назад?

Мария аккуратно достала первый платочек:

— Можно я скажу вам, с чем я пришла сейчас?

— Ну разумеется! — слегка удивилась я.

— Мой единственный сын потерялся в этой жизни. Ему плохо, и я это вижу. Но я практически не испытываю к нему никакого сочувствия. Я злюсь, что он поставил меня, всех родных в такое неловкое положение. Единственное, о чем я все время думаю и что я чувствую вот уже два месяца, — стыд и социальная неловкость.

Как я скажу на работе, что моего сына выгнали из института? Скоро у нас встреча класса (я один из организаторов), там все будут рассказывать о своих детях, их успехах, а что скажу я? Как дедушке, при его безупречной репутации, неудобно просить за такого балбеса? Как он вообще всех нас подвел.

Признаюсь, я не хотела к вам идти, у меня от прошлых визитов остались неприятные воспоминания. Я ходила к другим психологам. Один из них посоветовал мне оставить сына в покое, заняться собой и предоставить ему самому решать свои проблемы. Другой сказал, что Алеша еще незрелый, сейчас это среди молодежи распространено, и мы всё делаем правильно, и он нам потом еще спасибо скажет.

Но я. я вдруг словила вот все эти свои чувства и поняла, что я хожу к ним не за помощью Алеше, а только за тем, чтобы они меня, меня саму успокоили и сказали, что ничего такого социально страшного, если у тебя сына из института выгнали. И тут я поняла, что я отвратительная мать.

А он хотел быть спасателем

— Мария, я вас недооценила, — честно сказала я.

— Мы были у вас, когда Алеша в четырнадцать лет начал лазать по каким-то заброшенным зданиям. Там была взрослая компания, и это реально было очень, очень опасно. Мне тогда показалось, что вы вообще меня не поняли. Алеше вы рассказывали об инициациях и о том, как во дворе вашего детства все ходили по какой-то доске между зданиями на высоте пяти этажей.

А мне сказали, что ребенок в семье не может быть социальным функционалом — он в любом случае будет пытаться вырваться за границы, не сейчас, так позже. Предложили мне не запрещать, а как-то «присоединиться» к нему, прогуляться по его дороге, дать ему взрослую обратную связь о том, что он там ищет.

Мне тогда это показалось каким-то бредом. Что значит присоединиться к нему? Лезть вместе с ним на заброшенные стройки? Согласиться с тем, что ходить по балкам на высоте десять метров — это здорово и правильно? Моя старшая подруга посоветовала мне купить ему мощный компьютер. Я так и сделала. Стройки ушли в течение двух месяцев.

— А второй раз? Вы сказали, что были у меня два раза.

— Второй раз — это сам Алексей, когда мы к нему в десятом классе приставали с выбором института. О чем вы с ним говорили, я не знаю. Я потом зашла на пять минут, и вы мне сказали: отлично ориентированный парень, в училище МВД очень трудно поступить без блата, училище МЧС выглядит перспективней и гуманитарней, но в любом случае надо пытаться, и ему понадобится ваша помощь. Мы потом дома всей семьей долго смеялись.

— Он вообще никогда не говорил вам, что хочет быть МЧС-ником?

— Говорил, кажется, еще в школе. Но мы не относились к этому серьезно: разве это профессия? К тому же он ведь не предпринимал никаких практических шагов в этом направлении.

— Да? А инициация во взрослой группе полубродяг в четырнадцать? А занятия в спортзале? А диггеры и руферы, когда бросил институт? Это в нем было всегда, и он со старшей школы искал путь, чтобы вывести все это в социально приемлемую плоскость. Найдет ли теперь — бог весть.

— Я могу ему помочь? — Мария скомкала в кулаке второй использованный платок, смотрела решительно.

— Ну разумеется, можете! — я пожала плечами. — Кто же, если не вы?

— Ну, для начала остановите семейную кампанию по запихиванию Леши обратно в институт и просто расскажите ему всё то, что только что рассказали мне.

— Типа объяснения того, что происходило и происходит с вами. В ответ вы, скорее всего, тоже услышите что-нибудь честное. От честной, даже однократной коммуникации всегда можно оттолкнуться.

Мария пришла через два дня.

— Он сказал, что пока хочет в армию, где все по распорядку. Это ведь от трусости, чтобы не решать? Тоже социальный функционал?

— Так что же, я должна его отпустить?

— Да, конечно. Я легко могу к этому присоединиться. Я же только что для своего спокойствия хотела запихнуть его хоть в какой-нибудь институт.

— Он сказал, что ему в седьмом классе снилось, как он, уже взрослый, спасает людей то ли на пожаре, то ли при землетрясении. По его словам, мы ему тогда (когда он нам рассказал свой сон) заявили с апломбом: «Ты сначала двойку по математике исправь, спасатель. Твое дело сейчас — учиться». А присоединиться — это было дать ему «Над пропастью во ржи», да?

— Не знаю, я сама почему-то не люблю эту книжку.

— А мне нравится, но я ее уже взрослой прочла.

Для любителей хороших концов: высокий и хорошо подготовленный физически Алексей благополучно отслужил в ВДВ и по направлению из армии поступил в училище МЧС. Мария встретила меня на улице и рассказала об этом.

Но хорошие концы в таких случаях бывают далеко не всегда; увы, я неоднократно видела и иное. Чем дольше ребенок, подросток, молодой человек остается «в поле» тех, кто решает за него, тем сложнее ему потом выбраться из-под всего этого и обнаружить, а потом и отстоять себя.

Источник

Сын не хочет получать высшее образование, говорит, что это не его выбор

Добрый день! Оксана, 42 года.

Сыну 18 лет, закончил 11 классов, неплохо сдал ЕГЭ, чего хватило поступить на бюджет в университет нашего города. Но желания поступать, как впрочем и учиться в школе не было. Я уговорила его заполнить документы для поступления, сама сделала выбор, естественно обосновав ему, почему именно эта специальность, сама снесла в приемную комиссию. Хотя он очень сопротивлялся. Говорил и продолжает, что это мой выбор, а не его, он не считает нужным получать во, зарабатывать деньги и даже построить свой бизнес, можно и без во.

Я надеялась, что начнет учиться, появятся новые знакомства и втянется. Но этого не произошло. Приводила много доводов в пользу во: человек должен быть образованным, всегда развиваться, без во очень трудно устроиться на работу, не обязательно работать по данной специальности, можно всегда переучиться, получить его ради галочки, ради мамы, чтобы не забрали в армию, чтобы получать социальную пенсию (его папа умер), обещала вознаградить, если будет учиться, было много бесед, уговоров, немного ругались, спорили, подговаривала разных людей для бесед. Сходил несколько раз. Не учится совсем.

Если первое время пытался работать (говорил, что занимается продвижением рекламы в соц сетях), сейчас кроме игр на компьютере ничего не замечаю. Спит, ест, иногда ходит на тренировки по боксу, иногда встречается с друзьями, которые также нигде не учатся. Сейчас мало со мной разговаривает, нет разговоров по душам, которые были еще в сентябре, говорит, что я его достала, он когда-нибудь взорвется и уйдет из дома. Я просто не знаю что делать и как себя вести.

Источник

Ребенок не хочет поступать в вуз – что делать

Родители современных старшеклассников все чаще сталкиваются с неожиданной проблемой: дети категорически отказываются поступать в вузы. В некоторых семьях это может стать причиной довольно серьезных конфликтов. Что же делать, если дочь или сын не хотят получать высшее образование? Кстати, в 2021 году центр профориентации ПрофГид разработал точный тест на профориентацию. Он сам расскажет вам, какие профессии вам подходят, даст заключение о вашем типе личности и интеллекте.

Поиск причины

Прежде всего нужно попробовать понять ребенка. Очень редко такой отказ бывает вызван ленью и реальным нежеланием учиться, поэтому не следует спешить с обвинениями. Почти всегда причины «демарша» намного сложнее.

Эмоциональное выгорание выпускников

Последние годы учебы в школе очень напоминают бег с препятствиями на марафонскую дистанцию. Подготовка к экзаменам, объемные домашние задания, занятия с репетиторами, олимпиады, сдача ГТО, наработка дополнительных баллов в портфолио – огромная нагрузка, провоцирующая переутомление. И все это происходит на фоне гормональных изменений, которые и без того усложняют жизнь подростка.

Откровенно говоря, родители выпускников зачастую еще больше усугубляют проблему. Постоянное давление с их стороны, бесконечное «ты должен» приводят к эмоциональному опустошению и потере всякого интереса к учебе. Неудивительно, что перспектива поступления в вуз начинает рассматриваться ребенком как продолжение кошмара.

Боязнь неудачи и страх перед ЕГЭ

Сдача ЕГЭ – серьезный стресс. Поэтому сейчас, когда это испытание со сдачей кучи предметов стало обязательным только для поступающих в вузы, ребенок вполне может заявить: «Не хочу получать высшее образование». А причиной будет самый обычный страх.

От родителей в такой ситуации требуется понять, почему ребенок не хочет сдавать ЕГЭ. Боязнь экзамена может быть связана вовсе не с плохой подготовкой, а с завышенными ожиданиями. Если подросток постоянно слышит «ты должен получить максимальные баллы, иначе никуда не поступишь и пойдешь в дворники», он будет воспринимать ЕГЭ как тест на собственную полноценность. И инстинктивно постарается его избежать.

Модная тенденция

Старшему поколению это покажется странным, но высшее образование в последние годы стремительно теряет престиж. Молодые люди не находят прямой связи между наличием университетского диплома и жизненным благополучием. Более того, сейчас модно «ломать стереотипы», «разрывать шаблоны» и добиваться успеха, не тратя время на получение образования.

Эту тенденцию можно считать проблемой современного общества, однако на частном семейном уровне с ней нетрудно справиться. На нашем сайте есть статья, которая поможет родителям найти аргументированные возражения, если их ребенок не хочет поступать в вуз лишь под влиянием моды.

Проблема самоопределения

В идеале уже к окончанию 9-го класса подросток должен четко представлять, чем хочет заниматься в жизни. На практике по поводу будущей профессии у семнадцати-восемнадцатилетнего человека в голове чаще всего – полный идейный разброд. И надо понимать, что это абсолютно нормально.

По статистике, 47 % россиян работает не по специальности, указанной в дипломе. Дети смотрят на своих родителей и задают закономерный вопрос: «Зачем тратить несколько лет на получение образования, которое им не пригодится в жизни?» Они хотят сделать осознанный выбор.

Если парень или девушка не хотят получать высшее образование сразу после школы именно по этой причине, родителей можно поздравить. Проблема самоопределения решается достаточно легко, и об этом пойдет речь чуть ниже.

Gap-year – что это?

Родители подростка, который не хочет поступать в вуз сразу после школы, могут услышать от него термин gap-year. По сути, это год передышки, свободы от учебы, времени на восстановление сил и самоопределение. В западных странах такая пауза – распространенное явление. Там, прежде чем стать студентами, многие молодые люди пробуют себя в разных профессиях, занимаются волонтерством или путешествуют.

Разумеется, взять после школы «отпуск» на год – заманчивая идея для любого подростка. Вчерашних школьников привлекает возможность поскорее окунуться во взрослую самостоятельную жизнь, заработать собственные деньги, поискать себя, сепарироваться от родителей. Однако здесь кроется подвох.

Только на первый взгляд кажется, что через год можно легко вернуться к учебе. О том, как непросто снова сесть за парту после долгого перерыва, знает каждый, кто брал академический отпуск. Существует высокая вероятность, что gap-year продлится не один год и ребенок в итоге так никуда и не поступит.

Как переубедить

Здесь все индивидуально. Только разобравшись в причинах отказа ребенка от продолжения обучения, можно попробовать исправить ситуацию. Возможные варианты собраны в таблице.

· Прекратить давить на ребенка и превращать его жизнь в погоню за пятерками и баллами.

· Снизить нагрузку – отказаться от дополнительных кружков и секций, части общественной работы и т. д.

· Оставшиеся дела разделить на важные, менее важные и необязательные, научить ребенка правильно расставлять приоритеты.

· Внедрить систему тайм-менеджмента.

· Наладить режим сна, следить за правильным питанием.

· Постоянно разговаривать с ребенком, хвалить за усердие и целеустремленность, формировать у него позитивный образ будущего.

· Прекратить внушать подростку, что без высшего образования он будет неудачником, а его жизнь покатится под откос.

· Снизить уровень критики в адрес ребенка до минимума.

· Помочь ребенку освоить методики борьбы со страхом перед экзаменами.

· Совместно разработать «план Б» на случай, если сын или дочь не поступит в вуз.

· Объяснить ребенку практическое преимущество глубокого образования и общей культуры перед «нахватанностью по верхам» и дилетантской заносчивостью.

· Убедить, что высшее образование дает больше возможностей для маневров и с ним проще «ломать стереотипы» и «рвать шаблоны».

· Убедить, что популярность и деньги – далеко не главные мерила жизненного успеха. Гораздо важнее – развитие личности.

· Внушить ребенку, что учеба в вузе даст ему дополнительное время на поиски своего места в жизни.

· Объяснить, что не нужно бояться сделать неправильный выбор. Современная ступенчатая система высшего образования вкупе с системой дополнительного профобразования специально созданы для того, чтобы человек мог легко менять профиль деятельности и максимально реализовывать свои способности.

Чуткий родитель всегда поймет, что заставляет ребенка отказываться от дальнейшего образования. Но иногда клубок проблем бывает таким запутанным, что переубедить сына или дочь не получается. Но это не так уж страшно. Хороший колледж вполне может стать выходом из положения.

Во время учебы в колледже многие подростки психологически дозревают и избавляются от вороха детских комплексов и заблуждений. Статистика показывает, что почти половина выпускников системы СПО считает необходимым повышение уровня образования.

После окончания колледжа и поступить в вуз, и учиться в нем немного проще, чем после школы. А если продолжать образование по профилю, окончить университет можно и по ускоренной программе. Поэтому в некоторых случаях, возможно, лучше уступить ребенку и не заставлять его сразу после школы идти в высшее учебное заведение.

Студенческие годы – самый яркий и веселый период жизни. Добровольно отказываться от нескольких лет активного саморазвития, общения с интересными людьми, выстраивания продуктивных социальных контактов – это обкрадывать самого себя. И, пожалуй, это главный аргумент, который могут привести родители ребенку, который не хочет получать высшее образование.

Источник

Подросток не учится и лежит на диване. Но это не значит, что вы должны кормить его с ложки

Пора ли паниковать, можно ли как-то поднять подростка с дивана и как вести себя родителям, если ребенок не думает о будущем и не хочет учиться, рассказывает семейный психолог Екатерина Бурмистрова.

– Впереди – 10-й или даже 11-й класс, а подросток лежит, смотрит в потолок и говорит, что ничего не хочет, учиться не хочет, поступать никуда не хочет. Какие могут быть причины?

– Причин может быть много, и с каждой ситуацией надо разбираться отдельно. Подростковый возраст очень нестабильный. Возможно, его накрыла несчастная любовь. Возможно, он с чем-то не справился, заваливает предмет, и ему нужен репетитор.

Если подросток лежит и смотрит в потолок не один день, а неделю и больше, нужно разбираться, выяснять причину.

– Но все-таки какие основные причины того, что «я ничего не хочу» – достаточно распространенное явление среди подростков?

– Если мы говорим про семьи с подростками, живущими в больших городах, и про тех, кто взрослеет у очень внимательных, мотивированных родителей, очень часто подростки ничего не хотят, потому что они просто не успевают захотеть. Мы, боясь что-то упустить в их развитии, предупреждаем их желания. Особенно желания образовательные и те, что связаны с хобби. Он еще толком не успел захотеть, желание еще до конца не вызрело, а мы раз – и реализовали все.

Например, ребенок думает о программировании, задумался о хорошем компьютере, два года ходит на занятия – это одно, а другое – походил неделю, а к воскресенью компьютер купили. Результат может быть для человека не очень ценным из-за того, что на его достижение потребовалось совсем не много времени, а его не перехитришь.

Я не говорю о том, что нужно каждое желание мариновать и тогда хороший результат будет гарантирован. Но не учитывать это тоже нельзя.

Еще один момент заключается в том, что сегодня у подростка очень насыщенная информационная среда – много занятий в школе, много дополнительных занятий. Соответственно, может не возникать желания только потому, что ничего уже не нужно, слишком всего много, до перегруза.

Третье – это то, что взросление происходит в довольно защищенной среде, без экономических и социальных катаклизмов. Поэтому дети часто растут инфантильными. Они не то что не хотят заниматься чем-то, каким-то хобби, они в целом не очень что-то хотят. У них не развита воля, они привыкли, что где можно не напрягаться, лучше не напрягаться.

Они внимательно выбирают, что им подходит, а что не подходит, и очень ориентированы на заботу о себе. Вроде бы звучит плохо. Но в то же время именно эта способность, немного направленная в другую сторону, даст им возможность отказаться от ненужного: это меня не интересует; а вот у меня нет этого драйва; а вот мне это тяжело, у меня это не пойдет. Так что есть шанс, что они все-таки выберут то, что их заинтересует по-настоящему.

Последняя причина, очень важная – зависимость от интернета, от соцсетей есть у гораздо большего количества подростков, чем мы думаем. Человека, который имеет зависимость, сидит все время в компьютере, в телефоне, сосредотачивается в том, виртуальном мире, все остальное интересует гораздо меньше. Это отдельный разговор про природу зависимости и способы работы с ней, но это явление распространено гораздо больше, чем мы думаем.

– Могут ли родители отличить, что ребенок ничего не хочет из-за каких-то проблем в воспитании или из-за того, что у него депрессия?

– Один из признаков депрессии – как раз отсутствие желания. Если ребенок ничего не хочет, при этом у него есть другие признаки депрессии, например вялость, постоянная усталость, обязательно нужно показать его психиатру. Подростковые депрессии, увы – явление распространенное, и причины их роста не установлены. Говорят и про повышенную учебную нагрузку, и про ту же самую зависимость, и про то, что дети мало двигаются. Но факт остается фактом. Так что если подозреваете депрессию – нужно идти к грамотному психиатру. Если вы с этим пойдете к психологу, психолог вам не скажет, есть ли у вас депрессия, это не компетенция психолога, он все равно отправит к психиатру.

Не учится, не работает – запирать ли холодильник

– Я читала в одном из сообществ, что поднять подростка с лежанки и уговорить что-то сделать без скандала требует много сил и эмоций. Это так?

– Я вообще не понимаю про уговорить в этом смысле. Почему требуются уговоры и эмоции? Может быть, был авторитарный стиль воспитания, когда слишком многое решает мама, и то, что подросток лежит на диване – это сопротивление? Надо что-то менять для того, чтобы можно было начать диалог. Если вы водите ребенка за ручку, а ребенку 17 лет, вы, конечно же, можете столкнуться с сопротивлением.

У человека после 14-15 лет либо есть своя мотивация что-то делать, либо нет. Если своей мотивации нет, ее в ручном режиме через уговоры запустить нельзя. Это воспитательная ошибка.

Если вы уговариваете подростка идти к репетитору или уговариваете его помочь принести картошку, значит, вы не перешли на следующую ступень отношений, застряли в детстве. Когда он был маленький, его приходилось уговаривать съесть ложку манной каши, теперь вот уговоры продолжаются.

– Бывает, в ответ раздается и грубость…

– Конечно, это оборона. Потому что уговоры – неработающая модель. Вы его уговариваете, как будто он маленький, а он огрызается. Мне кажется, до подростка нужно донести: уговаривать тебя мы не будем, ты можешь нас попросить, чтобы мы тебе оплатили репетитора, но, если ты не поступаешь, мы тебе не оплачиваем обучение на платном. Мы не кормим тебя и не поим, ты просто идешь работать. Это называется выставление границ.

– Сейчас, кстати, стало трендом позволить ребенку после школы «искать себя». Как долго можно позволять это?

– Мне кажется, границы нужно выставлять сразу, воспринимая выросшего ребенка как самостоятельного человека, который должен включить свой двигатель, возможно, совершать свои ошибки. Но если нет четко проставленных границ, ему будет трудно делать выбор.

Современные подростки, выросшие, к счастью, в достаточно стабильном обществе, не понимают, что для простой обычной жизни требуются усилия.

И родителям, и ребенку с самого начала нужно понимать – когда он вырастет, кормить себя он будет сам. То есть, пока ребенок учится, его материально поддерживают; если он не учится, его перестают поддерживать.

– Но если родители это поняли не сразу, ребенок после школы «ищет себя», не учится и не работает, что делать? Не холодильник же на замок запирать…

– На замок не запирать, но выросший ребенок не сможет поехать на долгожданный фестиваль, вы ему не купите новые кроссовки, у него не будет нового девайса, вы не будете оплачивать отдых, развлечения.

Лучше заранее, пока ребенок растет, без эмоций доносить до него эту мысль: «Когда человек взрослеет, он продолжает оставаться ребенком для семьи, но по сути он уже не ребенок. На правах ребенка он остается, пока учится, получает образование. Если это не так, то, значит, ты такой же, как мы, взрослый, тебе нужно будет работать, для того чтобы оплачивать транспорт, интернет». Обычно такие спокойные разговоры, которые ведутся с ребенком, пока он еще растет, очень понятны и доходчивы.

Сегодня многие семьи приходят к тому, что современные изнеженные мальчики должны пойти в армию, и только после этого они приходят в сознание, понимают ценность и важность учебы…

Я знаю, что чем выше материальный уровень семьи, тем чаще бывают трудности с мотивацией. Зачем ребенку готовиться, трудиться, поступать, ведь если он не поступит на бюджет, пойдет на платное? У семьи есть деньги, он привык развлекаться, он получает удовольствие от жизни.

– Подводя итог: нельзя подростка уговорить встать с дивана и начать что-то делать? Тогда что нужно делать?

– Это просто не работает. Да, тревоги, переживания родителей понятны. Но если лечить аппендицит капустными листьями, будет ощущение, что мы что-то делаем, но аппендицит от этого не пройдет. Это не тот способ, который помогает. Уговоры, они для дошкольников: для трехлеток, четырехлеток – привлечь внимание, уговорить, замотивировать. С подростками совершенно иначе. Это их жизнь, их сознание, их выборы.

Родителям тоже надо учиться, находить какой-то промежуточный вариант между «делай, что хочешь, ты нам не нужен» и «делай, как мы сказали», договариваться, выставлять границы, но не в острый момент отношений, а заранее, лет с 13-14.

Если ребенок просит, ему можно и нужно помочь найти репетитора. Можно и нужно помочь организовать режим, с которым он не будет выгорать. Но важно, чтобы это была не только ваша инициатива, а прежде всего ребенка, а вы уже подхватываете. Чтобы он думал: «Мне нужно в этот институт, ради этого я готов что-то делать». А не: «Это вы меня определили, а я, так и быть, согласился».

Когда мы применяем к подростку то, что работает с дошкольником, мы сильно ошибаемся и сильно портим отношения. Главное, как я сказала, это ни к чему не ведет. Надо учиться договариваться, как мы делаем это со взрослыми людьми.

Источник

• ← Как указывается атмосферное давление
• Как узнать модель обуви →