Биохакинг что это такое егорова
«Биохакеры хотят превратить себя в машину»
Люди давно ищут способы, как прожить долго, оставаясь здоровыми и эффективными, и для кого-то таким способом становится биохакинг. О том, что это такое, почему вокруг биохакинга много спекуляций и как энтузиасты от медицины стимулируют научный прогресс, рассказывает кандидат биологических наук, руководитель отдела регенеративной медицины ПАО «Институт стволовых клеток человека» Вадим Зорин.
HBR Россия: Что такое биохакинг и почему все, что с ним связано, стало таким популярным?
Зорин: Биохакинг — это оптимизация работы организма, состояния здоровья и самочувствия с помощью науки, технологий и глубоких знаний о физиологии человека и принципах правильного питания. Биохакерство — сфера молодая, она зародилась в США. Дело в том, что фундаментальная наука развивается очень быстро, ученые делают многогранные открытия, но многое требует подтверждений и дальнейших исследований. Прикладная наука не всегда успевает за этими открытиями. В Америке биохакинг в целом отличается от того, что мы видим в России. Там энтузиасты задаются целью отредактировать или даже изменить геном, они полноценно экспериментируют на себе, публикуют статьи.
Например, в 2015 году директор американской биомедицинской компании BioViva Лиз Пэрриш сделала себе две инъекции с генами, отвечающими за производство фоллистатина и теломеразы. Фермент теломераза, в частности, обеспечивает удлинение концов хромосом — теломер, от которых зависит продолжительность жизни клетки. В итоге теломеры Лиз стали соответствовать организму, который моложе на 20 лет ее собственного. Эти данные были подтверждены независимыми исследованиями. Популярный биохакер Джозайя Зейнер из Калифорнии опубликовал руководство о применении метода редактирования генома CRISPR в домашних условиях и в 2017 году публично ввел себе генноинженерный конструкт, который останавливает потерю мышечной массы с возрастом.
К представителям Кремниевой долины, которые любят исследовать свои биомаркеры и познавать себя с помощью девайсов, подтягиваются наиболее радикальные приверженцы здорового образа жизни. Их цель — апгрейд всего организма, повышение продуктивности, снижение стресса, улучшение сна, физических и умственных возможностей. Биохакеры хотят превратить себя в машину и совершать трудовые подвиги, много и эффективно работать и меньше уставать. Без фармакологического вмешательства здесь очень сложно, особенно если организм не приспособлен.
А что происходит с биохакингом в России?
В России биохакинг напоминает, скорее, усовершенствованный ЗОЖ, не более того. Серьезные препараты, стимуляторы, которые используют за границей, у нас не достать, какие-то и привозить запрещено. Словом, мало общего с тем, что делают на Западе.
Кто чаще увлекается биохакингом — энтузиасты, чудаки или солидные ученые?
Биохакинг интересует многих, особенно продвинутую молодежь и всех, кто не хочет отставать от прогресса, от стремительных изменений в науке, медицине, биологии. Если ты молод и научился зарабатывать деньги интеллектуальным трудом, то куда их вкладывать, чтобы заработать еще больше? Кто-то идет на фондовый рынок, а кто-то начинает с себя, с разных чекапов, чтобы разработать программу управления собственным здоровьем. В сторону биохакинга смотрят многие, кому интересно разобраться, как с умом применить уже имеющиеся знания, и может ли это быть полезно для остальных.
Биохакинг интересен, многогранен, но вокруг него много споров. Большинство врачей его не понимают или считают вредным. Например, мой друг, врач-гериатр Валерий Новоселов, относится к биохакингу скептично, но не потому, что биохакеры пытаются сломать какую-то программу. Проблема в том, что большинство из них не имеют базового медицинского или биологического образования.
Есть ли у биохакинга что-то общее с персонализированной медициной?
И то, и другое направлено на сохранение здоровья. Только биохакинг — это в основном управление собственным здоровьем в ручном режиме, когда сам на все руки мастер. Если же мы говорим о персонализированной медицине, то это помощь пациентам, в основе которой подбор индивидуальных диагностических, лечебных, превентивных мероприятий, подходящих для конкретного человека. Биохакинг как таковой заточен на здорового индивидуума, который хочет улучшить свое физическое и ментальное состояние. Он точно не ощущает себя пациентом.
Биохакеры, прежде всего, хотят оставаться молодыми и сильными. А что такое биологический возраст и насколько он может отличаться от паспортного?
До недавнего времени биологический возраст считался условным понятием. Точно измерять его не умели, разве что оценить, как выглядит человек внешне, в какой он физической форме. Можно было сделать лишь общие выводы, соответствует ли человек своему паспортному возрасту или нет. Как оказалось, биологический возраст зависит от так называемых эпигенетических факторов — это питание, сон, физическая активность и даже от того, где вы родились. Биологический возраст людей, живущих в Сочи (фотостарение) и Якутии (суровые холода), будет отличаться. Экологические условия, вредные привычки, тяжелая физическая работа тоже влияют на биологический возраст. Ученые долго искали универсальные показатели для его определения, и в 2013 году исследователь Стив Хорват выдвинул новаторскую идею. Он решил вычислять биологический возраст на основе определенных маркеров ДНК и предложил эпигенетические часы, которые так и стали называть — часы Хорвата. Идею подхватили другие ученые, и сейчас мы можем довольно точно оценить биологический возраст человека или даже его органов. Например, ткань молочных желез у женщин стареет значительно быстрее, чем головной мозг. Хорват продолжил исследования и предложил еще одни часы — GrimAge, которые могут показывать, сколько лет жизни осталось человеку.
Впрочем, на данный момент нет строгих доказательств, что какие-либо «часы» можно использовать для определения биологического возраста человека и на основании этого проводить антивозрастные интервенции. Хотя в США компания Zymo Research делает такого рода исследования, а в России компания Gero выпустила приложение для часов, где искусственный интеллект определяет фактический возраст человека, отслеживая его физическую активность в течение суток. Стоит ли оценивать подобным образом свой возраст или нет, каждый решает сам. Я лично этого делать не стал, чтобы не столкнуться с когнитивным диссонансом, если ожидания не оправдаются.
Многие ученые считают, что старение — это болезнь. А вы как думаете?
Старение, без преувеличения, — одна из самых больших загадок биологии. Специалисты не могут прийти к единому мнению, какой же триггер запускает этот процесс, случайный он или все же генетически запрограммирован. И почему, в конце концов, организм умирает. Более того, попытка повлиять на старение расколола научное сообщество: одни считают, что это программа, которую можно «взломать», другие (как, например, Илья Мечников еще сто лет назад) — что это болезнь, которую можно лечить.
Старение — эволюционно запрограммированный процесс, некая подготовка организма к смерти, которая наступает рано или поздно. Многие пожилые люди умирают от онкологии, сердечно-сосудистых проблем, диабета, деменции и ряда других заболеваний, хотя от этих же болезней (кроме, пожалуй, деменции) можно уйти в мир иной и в молодом возрасте. Известно также, что после 40 лет риски смерти от вышеперечисленных заболеваний удваиваются каждые 8 лет. Получается, что эти болезни тесно связаны с возрастом и являются общей причиной старения. Выходит, старение — болезнь?
Я лично согласен с профессором Гарвардской школы медицины Вадимом Гладышевым, что старение — естественный процесс, а не заболевание. В результате мутаций накапливаются ошибки в наших ДНК, происходят сбои в работе тех или иных органов, и организм постепенно сдает позиции. Поэтому старение неизбежно. С другой стороны, ресурсы организма зависят от резервов наших стволовых клеток. И улучшить качество жизни с помощью клеточных технологий сегодня вполне реально. В 2017 году американские и австралийские ученые исследовали пациентов с синдромом старческой немощи и вводили им стволовые клетки, полученные из костного мозга молодых здоровых доноров. В результате у пациентов улучшились показатели физического здоровья, снизился уровень воспалительных биомаркеров, характерных для данного синдрома. То есть с помощью этого метода можно корректировать старческую астению.
В каких направлениях сейчас ведутся разработки «лекарства от старости»?
Безусловно, будущее за генной инженерией и стволовыми клетками, и на эту тему я часто читаю лекции. Если говорить в целом о регенеративной медицине, то здесь «ветер дует» в сторону применения так называемых индуцированных плюрипотентных стволовых клеток. Джон Гердон и Cинья Яманака получили Нобелевскую премию в 2012 году, доказав, что зрелая специализированная клетка может вернуться в «юное» состояние и из нее снова могут формироваться все ткани организма. Еще одно важное открытие, за которое Нобелевскую премию в 2020 году получили Дженнифер Дудна и Эмманюэль Шарпантье, — редактирование генома с помощью технологии CRISPR, основанной на иммунной системе бактерий.
Во многих лабораториях мира сегодня активно разрабатывают такие препараты, как сенолитики и сеноморфики. Это своеобразные чистильщики, которые заточены на удаление старых клеток и их метаболитов. Они помогают бороться со старением тканей и возрастными заболеваниями.
Весьма перспективное направление — биопринтинг, то есть 3D-печать готовых органов. Недалеко то время, когда начнут печатать такие сложные органы, как сердце, печень, почки. Вот-вот появится готовая кожа и хрящевая ткань.
Обсуждается использование такого «девайса», как микробиореактор, его еще называют «человек-на-чипе». Модели органов человека собирают на устройстве размером с флэшку — они имитируют деятельность печени, мозга, легких, кишечника, а в скором времени — и физиологию конкретного человека. Этот метод позволяет анализировать реакции «организма» на исследуемые вещества и разрабатывать строго персонифицированные лекарственные препараты.
В 2019 году стартовали клинические исследования под руководством Нира Барзилая, директора Института исследований старения в медицинском колледже Альберта Эйнштейна (США). Кандидатом в геропротекторы стал хорошо известный антидиабетический препарат — метформин. Замечено, что пациенты с диабетом, принимающие этот препарат, живут дольше, чем люди, у которых нет этого заболевания. Исследования будут проводиться шесть лет и потребуют очень больших денег.
Опять же в недавней работе, опубликованной в журнале Nature, открыт новый механизм увеличения продолжительности жизни, связанный с мозговой активностью. У долгожителей активность специфического белка REST (он подавляет возбуждение нейронов) выше, чем у обычных людей, что помогает им не реагировать слишком бурно на сильные стрессовые ситуации.
Исследователи в разных уголках мира работают над тем, чтобы все-таки найти средство от старения или, по крайней мере, улучшить качество жизни. Проблемами долголетия занимаются группы ученых из Гарварда, Кремниевой долины, Института Бака. Но универсальная таблетка от старости в ближайшее время точно не появится.
Пытаясь продлить свою жизнь, биохакеры мониторят все системы своего организма чуть ли не в режиме реального времени. Какой в этом смысл?
Смысл, конечно, есть, хотя бы потому, что это интересно. Настоящие биохакеры включают в свои исследования несколько сотен биомаркеров. И пытаются эти показатели совершенствовать, подключают физические упражнения, сбалансированное питание, биодобавки, препараты, улучшающие мозговую деятельность (часто, увы, небезобидные). Можно ли с помощью такого подхода кардинально продлить жизнь? Не думаю. Желудок-то один, пока заменять его не научились, а гастрит или язву заработать можно. Да и зачем бесконечно бегать по диагностическим центрам, когда можно раз в год проходить хороший чекап для понимания статуса своего здоровья? В России, например, разработали панель биомаркеров старения Open Longevity — как объясняют организаторы, для выявления заболеваний на ранних стадиях. Идейные вдохновители проекта — авторы книги «Диагностика старения» Михаил Батин и Дмитрий Веремеенко. Насколько я знаю, в разработке в свое время принимал участие профессор Алексей Москалев — один из известнейших ученых, изучающих старение.
А вы сами, кстати, биохакингом занимаетесь?
Я сам не биохакер и БАДы горстями не принимаю. У меня есть свой чекап, который включает исследование параметров крови, включая витамины и гормональный статус, инструментальное обследование, спортивные девайсы, функциональное тестирование. Как правило, прохожу два раза в год. Вообще я убежден, что такие чекапы нужно делать всем. Хотя не каждый врач в этом разбирается, и в России без медицинского образования жить сложно. Мы с женой сами определяем, какие анализы нужны, сами расшифровываем результаты.
На основании результатов чекапа я корректирую рацион, включаю витаминно-минеральные добавки, физическую нагрузку. Обычно тренируюсь два раза в день, утром скандинавская ходьба, вечером либо воркаут (тренировки на улице), либо занимаюсь дома с гантелями. В выходные — тренировки три раза в день. Хожу в Сандуновские бани и на массаж. Отслеживаю калории, количество белков, жиров, углеводов, никаких препаратов не принимаю. Вот, пожалуй, и все.
Многие биохакеры делают анализ ДНК и пытаются выяснить свою предрасположенность к той или иной болезни. Это действительно возможно?
Такая мода существует, и спрос диктует предложение. Компании, занимающиеся генетическим тестированием, работают и в мире, и в России. Желающих много, они готовы платить деньги. Что же касается выводов, то даже серьезный генетический анализ не даст окончательного ответа. И это нормально, потому что таковы на сегодняшний день наши возможности. С помощью ДНК-тестирования можно выявить, например, наследственную предрасположенность к патологиям, которые уже встречались в семье, или общий «генетический анамнез», то есть вероятность каких-то заболеваний в будущем. При этом многие болезни могут не выявляться генетическими анализами, но диагностироваться клинически, и наоборот. ДНК-тест поможет, если нужно выяснить причины бесплодия и вероятность осложнений во время беременности. А для остальных вопросов касательно здоровья пока не хватает доказательной базы. До сих пор не выявлено зависимости между ДНК и внешней красотой или успехами в конкретных видах спорта, нет единого гена, который отвечал бы, например, за депрессию, шизофрению, склонность к алкоголизму и курению. Это так называемые полигенные признаки, за проявление которых отвечают несколько генов. В этом-то вся проблема.
Некоторые биохакеры практикуют радикальные методы — вживляют чипы, датчики и прочие устройства, переливают кровь и т. д. Все это выглядит несколько странно.
Это все разновидности биохакерства, такой вот образ жизни. Я не думаю, что эти личности нездоровы — скорее, они креативные, заботящиеся о своем здоровье и нормальные, как бы кому ни казалось иначе. Именно такие люди продвигают и внедряют то новое, что открывает фундаментальная наука. Они выступают своего рода стимулятором научного прогресса. Наш соотечественник Денис Варванец считает так: «Медицина — это автомастерская, а мы — тюнинг-ателье: делаем здоровых еще лучше». Например, в 2018 году биохакер Дэвид Эспри открыл в калифорнийской Санта-Монике фитнес-клуб для биохакеров из Кремниевой долины — здесь можно посещать кардиотренировки в специальной капсуле. Кто-то внедряет чипы и, по сути, превращается в киборга. Нидерландский биохакер Патрик Паумен экспериментирует с имплантами уже 10 лет и сейчас носит 14 разных чипов. С их помощью он может делиться своими контактными данными, чувствовать магнитные поля и даже измерять температуру тела. Зачем он это делает? Не знаю. Может, больше нечем выделиться. Думаю, что биохакерство чем-то сродни наркомании — увлеченному человеку постоянно чего-то не хватает, гормонов серотонина и дофамина, ему нужно стимулировать мозг. И, по всей видимости, когда он чипирует себя, мозг получает необходимое подкрепление.
Если какие-то приемы помогают одному из биохакеров, будут ли они столь же эффективны и для остальных людей?
Базовые подходы и методы, конечно, работают. Например, умеренные физические нагрузки могут укреплять иммунитет. Использование смарт-часов для измерения пульса, сердечного ритма, температуры, давления, ЭКГ, соотношения жировой массы к мышечной важно не только для биохакеров, но и для остальных людей, если у них активный режим дня и физические тренировки. Но вот стоит ли углубляться дальше и принимать десятки таблеток в день, если человек здоров, или тотально вживлять всякие чипы — это все вызывает сомнение. Или, например, пользоваться модной диетой того же Дэвида Эспри (он сделал ставку на жир как вечный источник молодости и предлагает пить кофе со сливочным маслом)? Скорее, здесь можно увидеть четко спланированный рекламный ход, который срабатывает для тех, кого притягивает все новое, и до тех пор, пока не приходит неизбежное разочарование.
Но может быть, есть научно обоснованные и безопасные методы, которые действительно помогают увеличить продуктивность организма?
Двоякий вопрос. Из безопасных — скандинавская и быстрая ходьба, силовые упражнения, воркаут, плавание, хороший сон, здоровое питание, отказ от алкоголя и курения. Словом, обычный ЗОЖ. Что касается фармакологической поддержки, то здесь арсенал значительно мощнее. Но не все так просто. Можно запланировать жить до 120 лет, добиться быстрого и временного успеха, а потом рухнуть в яму, не дотянув и до половины. Когда мы говорим о продолжительности жизни, то подразумеваем хорошее ее качество, не основанное на фармакологических стимуляторах. Естественный регенеративный потенциал организма на самом деле огромен. Антивозрастная терапия — большой бизнес, и неважно, биохакер ты или нет. В долголетие вкладываются такие мощные инвесторы, как Питер Тиль, Сергей Брин, Ларри Пейдж — все они пытаются найти средство от старческих недугов. И биохакеры, как ни странно, — один из сильнейших драйверов в развитии этого направления.
Беседовала Юлия Фуколова, старший редактор журнала «Harvard Business Review Россия».
Об авторе
Юлия Фуколова — старший редактор «Harvard Business Review Россия»
Вещая молодость: кто в России тратит на биохакинг и зарабатывает на нем
«Медицина – это автомастерская, а мы – тюнинг-ателье: делаем здоровых еще лучше», – объясняет явно заготовленной метафорой суть происходящего в Лаборатории биохакинга ее сотрудник Денис Варванец. Стартап зарабатывает порядка 1 млн в месяц, помогая клиентам сформировать превентивный курс биохакинга – методики продления жизни через самодиагностику и самотерапию. Движение биохакеров, пришедшее в Россию всего пять лет назад, уже представляет собой привлекательную рыночную нишу, на которую начали обращать внимание коучи, фитнес-центры и частные клиники.
Основанная в мае 2018 года бывшим сотрудником МФТИ Артемом Васильевым Лаборатория биохакинга квартирует в «Москва‑Сити», в одном из самых дорогих в столице спорт‑клубов «Атмосфера», где средняя стоимость годового абонемента превышает 300 тысяч рублей. Лаборатория предлагает пять пакетов, включающих анализы биохимических и генетических параметров, инструментальные исследования, консультации со специалистами, дистанционное сопровождение и ведение клиента в течение трех месяцев.
Основа пациентской аудитории – сотрудники офисов прописавшихся в башнях «Москва‑Сити» компаний, спортсмены и телезвезды. Основатели лаборатории настаивают на клубности и элитарности заведения, внутри которого имеет хождение своя «валюта» – Biohack, по нынешнему курсу приравнивающаяся к 3 тысячам рублей.
По расчетам владельцев, проект должен выйти на окупаемость уже через полгода – при средней цене месячных пакетов 30 тысяч рублей и регулярном трафике, превышающем 25 человек. Капитальные затраты при запуске, по словам Васильева, составили не более 15 млн рублей, почти все инвестиции были потрачены на оборудование, в основном на тренажеры и наборы для инструментальной диагностики. Генетические тесты, анализы микробиоты и другие базовые исследования лаборатория заказывает у партнерских компаний – клиники «Атлас», сети «Медскан.рф» и других медпредприятий.
Стартаперы уверены, что нащупали перспективную нишу. «Россия – это рай для биохакинга, потому что за рубежом серьезные лабораторные диагностики находятся в закрытых учреждениях. Например, в Великобритании вы не можете сдать Vo2max, если не являетесь членом сборных команд страны. Плюс, конечно, стоимость. Такие исследования, как микробиота, генетические тесты, биохимический анализ крови в России в разы дешевле», – говорит Денис Варванец.
Точное число адептов биохакинга в нашей стране неизвестно, его просто никто не считал, но, по оценкам опрошенных Vademecum представителей клиник превентивной медицины, их многие сотни, если не тысячи человек, и с каждым годом эта армия растет. При этом около 10 клиник превентивной медицины в Москве и регионах, среди которых медицинский центр «Атлас», Verba Mayr, Bionardo, уже предлагают услуги, ориентированные прицельно на эту аудиторию.
ФЕДЕРАЛЬНОЕ БЮРО ПОСЛЕДОВАТЕЛЕЙ
Понятие «биохакинг» появилось в США на рубеже 80–90‑х годов прошлого столетия – адепты течения придерживались хакерских принципов применительно к биологическим исследованиям, то есть самостоятельно изучали биологию, а результаты этих изысканий использовали для модификации процессов в собственном организме, в первую очередь попыток изменения генома.
Апологеты теории биохакинга стремились путем изменения образа жизни, диеты и терапии собственного назначения добиться улучшения самочувствия и продлить жизнь, а вся их философия базировалась на противопоставлении официальной медицине. Популярность концепции росла, и к середине 2000‑х сообщество достигло такого размаха, что привлекло внимание ФБР.
Вскоре ФБР предъявило Курцу серию обвинений, сначала в биотерроризме, затем – в мошенничестве при использовании услуг федеральной почты. Как показало расследование, Курц и его единомышленник обменивались по почте «простыми биокомпонентами», которые, по мнению бюро, могли быть вредны для людей со слабой иммунной системой. Правда, и эти обвинения с биохакера были сняты, а его абонент по пересылке отделался штрафом.
Тем не менее инцидент надолго привлек внимание ФБР к теме биохакинга – начиная с 2009 года, бюро регулярно организует конференции и круглые столы по вопросам безопасности исследований биохакеров и их ответственности, куда приглашает апологетов движения со всего мира. ФБР, а вслед за ним и другие американские регуляторы периодически поднимают вопрос о необходимости надзора за биохакингом, в том числе для предотвращения рисков появления смертоносного генома во время никем не контролируемых экспериментов, но пока эти инициативы отражения в нормативной базе не нашли. Биохакеры настаивают на принципах абсолютной прозрачности и противятся как национальному, так и международному надзору, пытаясь наладить саморегулирование.
В 2008 году сотрудник Гарвардской медицинской школы Джейсон Боб и веб‑разработчик из Кембриджа Маккензи Коуэллен создали международное движение биохакеров DIYbio. Большая часть ячеек движения локализована в США, но у DIYbio есть представительства во Франции (La Paillasse), Великобритании (London Biohackspace) и Сингапуре (Biospacesg). Cайт движения содержит информацию о действующих в разных странах мира лабораториях, нормах безопасности и этических принципах сообщества, главный из которых – открытый обмен информацией между всеми участниками для популяризации биохакинга. Несмотря на попытки лидеров движения как‑то упорядочить отрасль, скандалы вокруг практики биохакинга в США не утихают.
Относительно свежий пример – весной 2018 года в одном из спа‑салонов Вашингтона был найден мертвым известный биохакер Аарон Трейвик, исполнительный директор компании Ascendance Biomedical. Как сообщает издание Vice News, перед смертью он проходил курс флотационной терапии. Как выяснилось, за некоторое время до трагического исхода Трейвик на тематической конференции BodyHacking Con в Техасе сделал себе инъекцию неисследованного препарата, объявив его вакциной против герпеса.
Параллельно в США появляются специализированные клиники, ориентированные на то, чтобы помочь биохакерам взять самодиагностику и самолечение под медицинский контроль. Наиболее известная из них – расположенная во Флориде сеть US Stem Cell Clinic, входящая в биотехнологическую корпорацию US Stem Cell. А в прошлом году биохакер Дэвид Эспри открыл в калифорнийской Санта‑Монике фитнес‑клуб для биохакеров Bulletproof Labs, якорная аудитория которого – персонал компаний Кремниевой долины.
ГЕНОТИПЧИКИ
Как неоднократно заявлял Фаге, методика уже помогла ему улучшить некоторые показатели, например, «сбросить жир с 26% массы тела до 10%». Он рассчитывает, что приверженность биохакингу позволит ему прожить минимум до 120 лет.
Сам Фаге сейчас живет в США и недоступен для комментариев, однако другие опрошенные Vademecum биохакеры утверждают, что всплеск интереса к превентивной самотерапии в России вызвал именно он.
«Биохакинг во многом стал рекламным ходом. Клиники, предлагающие услуги профилактической медицины, стали называться биохакерскими, потому что это модное слово. Спасибо в этом смысле Сергею Фаге за то, что он написал свою статью, Можно, конечно, спорить с его назначениями, но нужно знать, что у него штат врачей состоит из специалистов Стэнфорда, а там тоже не дураки сидят, видно, что работают качественно», – рассуждает основатель фонда «Школа долголетия» Open Longevity Михаил Батин.
Артем Васильев из Лаборатории биохакинга говорит, что его на создание собственного тематического бизнеса вдохновил именно Фаге: «В 2007 году я работал в лаборатории спортивной адаптологии в МФТИ. В какой‑то момент заметил, что к нам стали приходить запросы от предпринимателей, в том числе от Фаге. Они обращались не с целью подготовиться к соревнованиям, а для того чтобы чувствовать себя лучше каждый день, меньше болеть, снизить риск возрастозависимых заболеваний. Я совмещал работу в научно‑исследовательской лаборатории и частную практику по фитнесу, мне хотелось, чтобы в фитнес‑клубах было поменьше «танцулек», а применялся научно‑обоснованный подход».
Васильев разработал концепцию премиального фитнес‑клуба «Атмосфера», в концепцию которого изначально была заложена идея лаборатории биохакинга. «Сначала мы реализовывали Лабораторию биохакинга только для членов клуба. Но потом у нас расширилась команда, к нам присоединился Денис Варванец, пришли другие коллеги, профессора, доктора наук, и мы решили сделать лабораторию открытой для всех», – рассказывает он.
Михаил Батин из Open Longevity говорит, что концепции американского и российского биохакинга отличаются принципиально: «В США основная цель – это изменение генома человека. Российский биохакинг – это своего рода перепозиционирование персональной и превентивной медицины, фактически это профилактическая медицина. Пока у нас технологии не настолько распространены, чтобы мы могли менять геном. По сути, российский биохакинг безопаснее – профилактической медицины в стране нет, мы просто заняли эту нишу. Раньше было санаторно‑курортное лечение, но оно уже не совсем соответствует требованиям современности. Кроме того, одна из причин появления биохакинга – разрыв между знаниями российского врача и тем, что происходит в сфере профилактической медицины в мире».
Называющий себя биохакером генеральный директор компании «Биодата груп» Станислав Скакун говорит, что ежемесячно сдает 19‑20 пробирок крови, проходит другие анализы, инструментальную диагностику, и это позволяет ему отслеживать порядка 800 показателей: «В дополнение к показателям, которые всем знакомы, я измеряю не совсем обычные биомаркеры. Это, например, аминокислоты, расширенный липидный профиль с фракциями холестерина, значение которых для определения риска сердечно‑сосудистых заболеваний показано последними исследованиями. Мой график анализов также имеет определенную сезонность: два раза в год в определенные месяцы провожу измерение плотности костной ткани и измерение ферментативной функции желудка, один раз в год – спортивный тредмилл‑тест».
Его эксперимент длится около четырех лет, примерно три‑четыре часа в день Станислав посвящает чтению медицинской литературы и тратит на хакерские мероприятия около 400 тысяч рублей в год. «Прежде всего, проведение эксперимента позволило мне открыть для себя новую сферу деятельности и саморазвития, значительно расширить круг общения, встретить большое количество интересных людей. Если же вы спросите, выгляжу ли я моложе, чем 10 лет назад, я скажу, что, пожалуй, нет, – признается Скакун. – Но во всяком случае я снизил свой биологический возраст – оптимизировал липидный профиль, плотность костной ткани, стал быстро выздоравливать от респираторных инфекций и нашел решение для каких‑то старых проблем со здоровьем, которые у меня возникали».
Озабоченную собственным здоровьем премиальную аудиторию и пытаются завоевать клиники превентивной медицины. «Развитие превентивной и персонализированной медицины во всем мире сопровождается появлением инноваций в области систем искусственного интеллекта и гаджетов, что в свою очередь делает диагностические технологии более доступными и способствует развитию биохакинга. Россия находится только в самом начале пути к инновационным технологиям 4П‑медицины, однако есть все предпосылки к тому, что и у нас в скором времени биохакинг станет очень популярным. Мы хотим оказаться в русле этого тренда и стать первой клиникой для биохакеров, то есть уже сейчас предложить инновационные диагностические инструменты и соответствующее сопровождение тем, кто стремится сам управлять собственным здоровьем. Думаю, что биохакеры составят заметную часть нашей пациентской аудитории», – говорит генеральный директор Bionardo Алексей Лапин.
«Биохакинг под присмотром врача» предлагает и клиника Verba Mayr, правда, при переходе на соответствующую страницу сайта обнаруживается только информация о лечебном голодании по Майеру.