так я и думал именно это я и полагал
Очередной фокус от Тягнидуче
«Злобный доктор Вырвибок,
он — почти что полубог!
Он сидит в Верховной Раде
вот какой идеи ради:
Выбить мозг из москаля — дзынь-ля-ля!
Выдрать жилы у жида — да-да-да!»
(Михаил ЛЫСУНИВ, «Еженедельник 2000 — Свобода Слова», выпуск №14 (264) 8-14 апреля 2005 г.)
Трудно что-то добавить к стихам Лысунива, но все же стоит попробовать. Если бы проводился конкурс на роль самого страшного Бармалея украинского политикума, то вне конкуренции первое место досталось бы львовянину Олегу Тягнибоку, лидеру скандально известной партии «Свобода». За крикливым политиком длиннющим шлейфом тянутся какие-то одиозные выходки в духе Жириновского. Кто помнит президентские выборы 2004 года, то не может забыть роликов по украинскому ТВ, коими периодически пугали затюканное политрекламой население.
В 2004 я не знал о Тягнибоке ничего, но первое знакомство как раз тогда и состоялось и теперь я не знаю о нем ничего хорошего. На экране появился орущий пан с упитанной физиономией и с патетическим надрывом нес всякую пургу:
Не развались СССР в 1991 году, так бывший комсомолец с семилетним стажем мог бы получиться неплохим партийным функционером, возглавляя на сегодня Львовский или Донецкий обком КПСС. И никогда бы не познали простые граждане злой ауры заядлого националиста Тягнибока!
Политическая программа бывшего хирурга по степени интеллектуальной развитости чуть уступает кошкофобу Шарикову из нашумевшей комедии, снятой по Булгакову, но с некоторыми поправками. Помните «Собачье сердце»? Профессор Преображенский беседует с собакочеловеком, стараясь вникнуть в его зарождающийся духовный мир:
— Так что же вы читаете? Робинзона Крузо?
— Эту. как её, переписку Энгельса с этим. Как его дьявола. с Каутским.
— Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного?
— Что, с Энгельсом или с Каутским?
— Это замечательно, клянусь Богом. Да, и что вы можете со своей стороны предложить?
— Да что тут предлагать? А то пишут, пишут. Конгресс, немцы какие-то. Голова пухнет! Взять всё, да и поделить.
— Так я и думал, именно это я и полагал.
Знаете, а ведь Шарикову, только несколько дней ставшему человеком, имеющему дурные гены от законченного пьянчуги и дебошира Клима Чугункина, убитого в пьяных разборках, тяготение к примитиву вполне закономерно. Вот кто объяснит такую тягу у выпускника двух ВУЗов?! Ни юридическое, ни медицинское образование изящества суждениям Тягнибока не придало.
«Взять все, да и поделить»! Чтобы придти к таким «сверхмудрым» суждениям можно было и не корпеть годами над студенческими конспектами. Зачем столько времени и денег тратить? Клоном Чугункина можно стать и бесплатно! Шариков смог за несколько дней ухватить квинтэссенцию классовой борьбы.
Довольно незамысловатые программные тезисы. Что-то до боли знакомое мне слышится в скупых лозунгах. Вот как начнем на украинском говорить, так все беды от нас и убегут в спринтерском режиме в места, где Макар телят не пас! Освободиться только надо от лишних людей. Почти та же классовая борьба, только вместо класса выступает нация, а вместо беспощадной карающей десницы пролетариата маячит трезубец бандеровских эпигонов, впадающих в беснование от одного слова. Уточним, от слова на русском языке!
Сегодня в Верховной Раде свершилось жуткое кощунство, от которого все благочестивые «свободовцы» пришли в неописуемое негодование, сравнимое разве что с гневом исламистов по поводу 15-минутного фильма «Невинность мусульман». До взрывов и стрельбы дело пока не дошло, но еще не вечер на украинском политическом небосклоне. Поганая власть сама нарвалась! До чего все-таки дошло влияние жидо-москалей в родной Украине! Кто защитит мамку, как не ее верные сыны?!
Я слышал как-то, что истеричные политики зачастую совсем не такие в личном общении. В беседах с глазу на глаз можно сподобиться разглядеть как ангельскую скромность, так и аристократическую тактичность. Чего же они такие гадкие в кадре? Имидж обязывает! Электорат жаждет харизматичного Мальчиша-плохиша в надежде его превосходства над приевшимися и порядком зарвавшимися демагогами из других политических сил.
Допустим, придет «Свобода» к власти. Посадят на нары Януковича с Азаровым и всей их ватагой. Что это даст мне, как простому гражданину? Исчезнет коррупция? Очень сомневаюсь. Воровать будут как и раньше, но денежные потоки попадут на те же офшоры, только по другим счетам. Оранжевые уже приходили к власти и, благополучно переругавшись, разбежались по углам. Хотим повторение банкета девятилетней давности? Я не хочу.
По-моему, простому человеку неплохо помнить басню Эзопа об осле. Шел ослик с хозяином и вдруг шум на дороге и мужик ишачка потащил в кусты:
— Что там происходит, хозяин?
Собачье сердце
Глава 7
— Все равно не позволю есть, пока не заложите. Зина, примите майонез у Шарикова.
Левой рукой он заслонил блюдо от зины, а правой запихнул салфетку за воротник и стал похож на клиента в парикмахерской.
Шариков длинно вздохнул и стал ловить куски осетрины в густом соусе.
Борменталь его перебил.
Борменталь указал на заклеенный буфет.
Шариков тем временем потянулся к графинчику и, покосившись на Борменталя, налил рюмочку.
Шариков на это ничего не ответил Филиппу Филипповичу, а поднял рюмку и произнес:
— Ну желаю, чтобы все.
Шариков выплеснул содержимое рюмки себе в глотку, сморщился, кусочек хлеба поднес к носу, понюхал, а затем проглотил, причем глаза его налились слезами.
Борменталь удивленно покосился.
Борменталь с чрезвычайным интересом остро вгляделся в глаза Филиппа Филипповича:
— Вы полагаете, Филипп Филиппович?
— Нечего полагать, уверен в этом.
Тот подозрительно нахмурился.
Зина внесла индейку. Борменталь налил Филиппу Филипповичу красного вина и предложил Шарикову.
Тот поморгал глазами, ответил:
— В цирк пойдем, лучше всего.
Шариков посмотрел в пустую рюмку как в бинокль, подумал и оттопырил губы.
— Да дурака валяние. Разговаривают, разговаривают. Контрреволюция одна.
Филипп Филиппович откинулся на готическую спинку и захохотал так, что во рту у него засверкал золотой частокол. Борменталь только повертел головою.
В голове у него вдруг мелькнула картина: необитаемый остров, пальма, человек в звериной шкуре и колпаке. «Надо будет робинзона».
Борменталь остановил на полдороге вилку с куском белого мяса, а Филипп Филиппович расплескал вино. Шариков в это время изловчился и проглотил водку.
Филипп Филиппович локти положил на стол, вгляделся в Шарикова и спросил:
— Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного.
Шариков пожал плечами.
— Это замечательно, клянусь богом. «Всех, кто скажет, что другая. » А что бы вы со своей стороны могли предложить?
— Да что тут предлагать. А то пишут, пишут. Конгресс, немцы какие-то. Голова пухнет. Взять все, да и поделить.
Шариков сьежился и промолчал.
— Что же, хорошо, я не против дележа. Доктор, скольким вы вчера отказали?
двух людей с университетским образованием позволяете себе с развязностью совершенно невыносимой подавать какие-то советы космического масштаба и космической же глупости о том, как все поделить. А в то же время вы наглотались зубного порошку.
— Ну, что же. Ну, Швондер дал. Он не негодяй. Что я развивался.
Зина прибежала бледная.
— Зина, там в приемной. Она в приемной?
Шариков злобно и иронически начал коситься на профессора. Филипп Филиппович в свою очередь отправил ему косой взгляд и умолк.
Зина унесла на круглом блюде рыжую с правого и румяную с левого бока бабу и кофейник.
— Никто вас не приглашает. Держите себя прилично. Доктор, прошу вас.
В молчании закончился обед.
Шариков вытащил из кармана смятую папиросу и задымил. Откушав кофею, Филипп Филиппович поглядел на часы, нажал на репетитор и они проиграли нежно восемь с четвертью. Филипп Филиппович откинулся по своему обыкновению на готическую спинку и потянулся к газете на столике.
— Бог их знает. Впервые это слово встречаю.
— Ну, тогда лучше смотрите у Никитиных. Необходимо, чтобы было все ясно.
— У Никитиных. У Никитиных. Гм. Слоны и предел человеческой ловкости.
— Так-с. Что вы скажете относительно слонов, дорогой Шариков?
Недоверчиво спросил Филипп Филиппович.
— Ну-с и отлично. Раз полезные, поезжайте и поглядите на них. Ивана Арнольдовича слушаться надо. И ни в какие разговоры там не пускаться в буфете! Иван Арнольдович, покорнейше прошу пива Шарикову не предлагать.
Через 10 минут Иван Арнольдович и Шариков, одетый в кепку с утиным носом и в драповое пальто с поднятым воротником, уехали в цирк. В квартире стихло. Филипп Филиппович оказался в своем кабинете. Он зажег лампу под тяжелым зеленым колпаком, отчего в громадном кабинете стало очень мирно, и начал мерять комнату. Долго и жарко светился кончик сигары бледно-зеленым огнем. Руки профессор заложил в карманы брюк и тяжкая дума терзала его ученый с взлизами лоб. Он причмокивал, напевал сквозь зубы «К берегам священным Нила. » И что-то бормотал. Наконец, отложил сигару в пепельницу, подошел к шкафу, сплошь состоящему из стекла, и весь кабинет осветил тремя сильнейшими огнями с потолка. Из шкафа, с третьей стеклянной полки Филипп Филиппович вынул узкую банку и стал, нахмурившись, рассматривать ее на свет огней. В прозрачной и Тяжкой жидкости плавал, не падая на дно, малый беленький комочек, извлеченный из недр Шарикова мозга. Пожимая плечами, кривя губы и хмыкая, Филипп Филиппович пожирал его глазами, как будто в белом нетонущем комке хотел разглядеть причину удивительных событий, перевернувших вверх дном жизнь в пречистенской квартире.
Очень возможно, что высокоученый человек ее и разглядел. По крайней мере, вдоволь насмотревшись на придаток мозга, он банку спрятал в шкаф, запер его на ключ, ключ положил в жилетный карман, а сам обрушился, вдавив голову в плечи и глубочайше засунув руки в карманы пиджака, на кожу дивана. Он долго палил вторую сигару, совершенно изжевав ее конец, и, наконец, в полном одиночестве, зелено окрашенный, как седой Фауст, воскликнул:
— Ей-богу, я, кажется, решусь.
постукивали где-то за шторами и угасали. В кабинете нежно звенел под пальцами Филиппа Филипповича репетитор в карманчике. Профессор нетерпеливо поджидал возвращения доктора Борменталя и Шарикова из цирка.
Еврейский Мир
Газета русскоязычной Америки
«Так я и думал, именно так и полагал!» (проф. Преображенский)
Ну, началось…
«Действительно важный вопрос – оказание всемерной поддержки «Русскому миру», что является одним из безусловных внешнеполитических приоритетов Российской Федерации, который закреплен в утвержденной в феврале 2013 г. Президентом В.В.Путиным новой редакции Концепции внешней политики нашей страны».
Ну, почему этим спасителям дома не сидится?! Если лавры совка спать спокойно не дают, так известно чем совок закончился. Россия семимильными шагами в том направлении идет.
«Я с удовольствием констатирую, что Фонд утвердился в качестве востребованного и эффективного механизма, успешно выполняющего возложенные на него задачи… Отмечаю, что была продолжена линия на укрепление и расширение сети центров правовой защиты: в прошлом году такие центры были открыты в Абхазии, Бельгии, Грузии, Израиле, Китае и Литве».
Остается только догадываться, какие именно «задачи» были «возложены» на этот фонд.
Короче. Эти телодвижения стали известны израильскому «русскому миру», о благополучии которого столь печется Лавров и компания. И случился скандал-российская «забота» всегда выходит боком тому, об ком Россия заботится. ФАКТ! Например, единственный израильский русскоязычный канал, тут же бросился опровергать свою возможную причастность к российским денежкам, потому что русскоязычные израильтяне с младых ногтей знают: кто платит, тот и заказывает музыку. А «музыка», которую транслируют или ретранслируют российские или пророссийские СМИ, уже давно вызывает у многих рвотный рефлекс.
На сообщения о возможной финансовой поддержке русскоязычных израильских СМИ со стороны РФ немедленно отреагировали различные местные общественные активисты.
«Эти сообщения вызвали бурю среди русскоязычных репатриантов. Нас тут миллион человек. Мы хотим знать, какие такие СМИ поддерживает правительство России. Мы лояльные граждане Израиля и не хотим, чтобы иностранное государство влияло на нас. Мы «стоим» 20 мандатов и против того, что на наш выбор влияла чужая страна»,
-заявил в интервью газете TheMarker общественный активист Алекс Тенцер.
Так что, г-н Лавров…. «Давай, дасвидания!»
Автор — lilofeia