Афганистан что ждет россию
Возможна ли новая война в Афганистане с участием России? Какую угрозу несет «Талибан»? Интервью с Михаилом Кожуховым
Россия в связи с эскалацией конфликта начала переговоры с «Талибаном». В то же время российская армия ведет переброску военной техники в Таджикистан, на таджикско-афганской границе запланированы масштабные учения. О том, что значит Афганистан для России, чем известен «Талибан» и возможна ли новая полномасштабная война, Znak.com поговорил c советским и российским журналистом-международником Михаилом Кожуховым. В 1985–1989 годах он работал собственным корреспондентом «Комсомольской правды» в Афганистане, является автором документального фильма о штурме дворца Амина в 1979 году.
«Афганцы до сих пор не стали единым народом»
— Для России Афганистан — это про экономические и политические отношения, учитывая, что страна находится на границе Центральной Азии и Ближнего Востока? Или это регион, где военные сценарии постоянно приводят к развалу страны и подъему радикализма, появляются все новые и новые террористические группировки?
— И то и другое. У России теснейшие взаимоотношения с Афганистаном, они длятся столетия. Да, определенные позиции растеряны в последнее время, но есть люди с обеих сторон, которые активно взаимодействуют, торгуют. Географическая близость подсказывает экономическую целесообразность таких связей. Кроме того, Афганистан граничит с бывшими советскими республиками Средней Азии и все, что там происходит, так или иначе затрагивает наши интересы.
— Расскажите, что из себя представляет Афганистан, в чем его особенности?
— Исламская Республика Афганистан — очень разнородная страна с раздробленным обществом как в этническом, так и в социальном плане. На это в значительной степени повлияла Британская империя, которая в 19-м веке произвольно нарисовала границы Афганистана (страна объявила о своей независимости только в начале 20-го века. — Прим. ред.). Здесь слабые связи между народами, есть и взаимная неприязнь: некоторые наблюдатели вообще сводят все проблемы этой страны к противоборству пуштунов и таджиков. Пуштунов больше, они проживают в южных районах, зато таджиков больше на севере и в Кабуле, их больше в управленческих структурах, в органах власти. Они говорят на разных языках (официальные языки — пушту и дари. — Прим. ред.), чуть по-разному молятся Аллаху. Их мало что объединяет. Проживающие в стране пуштуны, таджики, хазарейцы (ираноязычные шииты смешанного происхождения), узбеки — если их просить «кто ты?», назовут свое имя, принадлежность к семье, клану, и только в последнюю очередь скажут, что они граждане Афганистана.
Афганистан — это сосуд, в который история бросила ингредиенты, они бурлят, но супом еще не стали. Афганцы до сих пор не стали единым народом.
Конечно, там есть люди, которые стремятся к целостности и сохранению независимости государства. Но у простых полуграмотных жителей голова болит о другом — о том, как вырастить урожай, чтобы прокормить семью, насколько правильно человек следует адату (своду исламских обычаев. — Прим. ред.). Происходящие вокруг стратегические игры, алчные взгляды сверхдержав на Афганистан как на плацдарм, откуда легко достижим любой участок Центральной Азии и Ближнего Востока, — все это рядовым жителям неведомо.
«Ввод армии СССР в Афганистан — ошибка»
— Говоря про Афганистан, мы неизбежно вспоминаем самую длительную в истории СССР войну — Афганскую, которая длилась с 1979 по 1989 год. Контингент советских войск тогда помогал правительственным силам Афганистана в борьбе с моджахедами. Военное присутствие СССР до сих пор является предметом споров, так же, как и целесообразность помощи, которую оказывали США моджахедам. После вывода советских войск гражданская война в Афганистане не закончилась, а разгорелась с новой силой. Как вы считаете, ввод войск СССР был ошибкой?
— Кто бы что ни говорил, но нет ни одного, даже микроскопического повода, чтобы подвергнуть сомнению оценку, которую Афганской войне дал Первый съезд народных депутатов РСФСР в 1990 году. Он определил ее как трагическую и пагубную ошибку. И не о чем тут спорить.
— Войну СССР в Афганистане часто сравнивают с Сирией, где российская армия помогала правительственным войскам Башара Асада. Насколько корректно здесь проводить параллели?
— Я не был в Сирии, поэтому не могу сравнивать. А если бы и предложили отправиться туда — не поехал бы. Потому что знаю, что любая война — это кровь, грязь и ложь. И думаю, что в Сирии нам уж точно нечего делать.
— Но, работая в «Комсомольской правде», вы сами вызвались поехать в Афганистан.
— Я — представитель романтического поколения, которое выросло на определенных стереотипах, сформулированных Михаилом Светловым в стихотворении «Гренада». Даже разочаровавшись в советском режиме, многие из нас сохраняли романтическую иллюзию: если «светлое будущее» не получилось у нас, это не значит, что дело безнадежно. Многие, особенно офицеры, добровольно ехали в Афганистан. Но уже после первых суток пребывания там от моих иллюзий не осталось камня на камне. И не только от моих: война была бессмысленной.
При этом годы, проведенные там, были лучшими в моей жизни, временем максимальной профессиональной востребованности. Я благодарен судьбе за всех людей, с которыми меня свела армия. И все, что я сейчас говорю и думаю об этой войне, относится к оценке ее смысла и последствий, но ни в коем случае не касается военных, их верности долгу и готовности к самопожертвованию.
По разным оценкам, с 1979 по 1989 год в Афганистане побывало около 900 тыс. советских военнослужащих, из которых погибли более 14 тыс. По информации официальных лиц в Кабуле, за годы пребывания советских войск в этой стране погибли около 1,5 млн афганцев, несколько миллионов человек покинули страну, став беженцами.
«На плечах «Талибана» выросла «Аль-Каида»»
— Сейчас главная угроза для правительства Афганистана — террористическое движение «Талибан», которое было почти уничтожено в начале «нулевых» в ходе операций войск США, но теперь снова набирает силу. Какова их цель? Построение в Афганистане исламского государства, основанного на законах Шариата?
— Что можно сказать о «Талибане»? Известно, что талибы нетерпимы по отношению к иноверцам и характеризуются особой жестокостью. Приход их к власти — это большая проблема для мирового сообщества?
— Мы знаем о них в самых общих чертах. Да, это во многом пакистанский «проект». Да, они приверженцы радикального ислама. Были примеры, когда талибы занимались откровенным религиозным вандализмом — взорвали, в частности, древние статуи Будды в Бамиане. Закидывали камнями женщин, которые пытались, условно говоря, поднять голову чуть выше того, что кажется допустимым талибам. Казнили людей, не разделяющих их взгляды. Сейчас они рвутся к власти в Афганистане, и это заставляет предположить, что события могут развиваться по худшему сценарию.
Но что в действительности будет — никто не знает. А вдруг «Талибан» повзрослел? Вспомним ирландских или баскских боевиков, которые начинали с терактов, но со временем превратились во вполне пристойные политические партии, представленные в парламентах. К чему приведут действия «Талибана» — сложно прогнозировать. Но когда все подтрунивают над главой МИДа Сергеем Лавровым из-за переговоров его ведомства с «Талибаном» — это такая диванная политология.
Конечно, всем было бы спокойнее и лучше, если бы в Кабуле к власти пришли приверженцы западной демократии или поклонники Ленина. Но этого не случилось. И вероятность того, что именно «Талибан» захватит власть, высока. Интересы нашей безопасности такая перспектива затрагивает непосредственно. И я понимаю, почему дипломаты пытаются договориться с талибами. Есть ли у переговоров хоть какое-то будущее, готовы ли мы экономически всерьез вкладываться в сотрудничество с ними — этого я не знаю.
— Много вопросов у общественности к российскому МИДу возникло из-за того, что Россия как ни в чем не бывало вела официальные переговоры в Москве с «Талибаном», который еще в начале «нулевых» объявил нам войну и это решение до сих пор не аннулировал. Руководитель Центра изучения современного Афганистана Андрей Серенко как-то назвал контакты России с руководством «Талибана» «шизофренией современной российской дипломатии». Но еще более возмутительно эти переговоры выглядели на фоне того, что в России признают иноагентами и запрещают совсем не террористические организации, а журналистов и оппозиционеров…
— Согласен. Но тут есть два варианта: пытаться договориться либо, вспоминая мечты экс-президента США Дональда Трампа, строить стену на границе Афганистана и Таджикистана. Третьего я не вижу.
«Для генералов войны — это медали, карьеры и деньги»
— Сергей Лавров заявил, что Россия не будет вводить войска в Афганистан. Но уже известно, что мы перебрасываем военную технику в Таджикистан, где действует 201-я военная база РФ. В соцсетях люди интересуются условиями отправки в Таджикистан контрактников. Как вы оцениваете такое рвение наших соотечественников?
— Могут ли талибы перейти в наступление на Таджикистан и представлять прямую угрозу бывшим советским республикам Средней Азии?
— Такая вероятность есть. Другое дело, что это не вопрос сегодняшней повестки. Им пока есть чем себя занять внутри страны. Но нам нужно, конечно же, всерьез думать о том, что может произойти завтра.
40 лет назад советские лидеры решили ввести войска в Афганистан. Это стало роковой ошибкой
Исторически сложилось, что значительные участки границы Афганистана с Таджикистаном и Узбекистаном никем не охраняются. Там очень высокие горы, их невозможно преодолеть без альпинистских навыков и снаряжения. Чтобы обустроить полноценный заслон, требуются невероятные усилия и затраты. Даже в советские времена дело ограничивалось тем, что на таких участках иногда высаживались мобильные пограничные группы и «демонстрировали флаг» — делали вид, что охраняют рубежи государства. На некоторых участках таджикско-афганской границы ширина реки Амударьи — всего несколько метров, перебросить сверток с одного берега по силам даже подростку. Потому там и стал возможен трафик афганского героина, который продолжает оставаться существенной угрозой для многих стран.
— По разным оценкам, «Талибан» контролирует уже больше трети территории Афганистана. СМИ сообщают, что афганские военные настолько деморализованы, оставшись без поддержки своих зарубежных союзников, что все чаще сдаются талибам без боя. Насколько все же реальна новая война в Афганистане с участием мировых сверхдержав?
— По вашему мнению, наши генералы уже осаждают Владимира Путина с предложениями о вторжении в Афганистан или участии в приграничном конфликте?
— Если они еще и не стучатся в ворота Спасской башни Кремля, то такие мысли у них скорее всего есть: что называется, они уже чешут в раздумьях свои генеральские затылки.
Афганский бумеранг всегда возвращается. Предательство России, которого больше не будет
Тысячи беженцев из Афганистана уже перешли северную границу. Вскоре встанет вопрос о том, пускать ли их в Россию. США предали своих союзников в Афганистане и выводят войска точно так же, как в 1988 году это сделал Горбачёв. Делегация талибов прибыла на переговоры в Москву. О чём с ними договариваться, можно ли им верить и грозит ли нам новый «Афган»?
Несистемная оппозиция в России сразу попыталась использовать переговоры с талибами как повод для информационной атаки на правительство России. Разумеется, из этого ничего не вышло: да, «Талибан» – запрещённая в России организация. Однако никакого прецедента переговоры не создали, особенно в глазах Запада: там помнят и переговоры английского правительства с террористами из ИРА, и переговоры с теми же талибами, которые вынуждены вести.
Предмет для переговоров очевиден: талибы постепенно берут под контроль границы Афганистана с бывшими южными республиками СССР. Толпы поддерживавших ранее американцев и лояльные им афганские власти афганских таджиков и узбеков бегут на север, в Таджикистан и Узбекистан. Власти этих стран вынуждены мобилизовывать войска и призывать резервистов.
Для России напряжённость на границах с Афганистаном – это не «чужая война». Это защита собственных южных рубежей – от распространения терроризма, от наркотрафика и от возможного потока беженцев. Поскольку всё это так, переговоры с талибами следует признать мудрым ходом.
Афганский бумеранг всегда возвращается
Тема Афганистана для России не новая и очень болезненная. Откровенно говоря, к созданию афганского хаоса и мы тоже руку приложили. Сначала в конце 1979 года ввели войска, чтобы поддержать местных лидеров, заявлявших, что они строят социализм, а затем в 1988 году их вывели. В этот момент СССР, по сути, бросил один на один с Западом, Китаем, саудитами (именно они стояли за противостоящими нам разнообразными «моджахедами»), пожалуй, самого приличного из всех афганских руководителей – Наджибуллу. Этот лидер умел договариваться с племенами, прекратил борьбу с религией, легализовал оппозиционные партии. Казалось, что у него был шанс прекратить войну и привести Афганистан в порядок. В сегодняшнем Афганистане о нём вспоминают с ностальгией. Как и о русских солдатах «шурави», которые не только воевали, но в отличие от американцев строили, учили и лечили.
Но в Москве к тому времени уже правил Горбачёв, который в угоду Западу сдал своего союзника, лишив при этом какого-либо снабжения и его армию. Вскоре в Кабул пришли «моджахеды», которые тут же принялись драться за власть друг с другом. Наджибулла скрывался в кабульском представительстве ООН, но через четыре года «моджахедов» вышибли из Кабула ещё более радикально-ортодоксальные талибы, которым было плевать на дипломатический иммунитет. В итоге Наджибулла был зверски убит именно талибами.
О чём договорились в Москве
Представители «Талибана»* обещали не пересекать границ сопредельных стран и бороться с наркотрафиком. Это выглядит вполне логичным. Экспорт идей «халифата» – это по части люто враждующего с талибами ИГИЛ*. «Талибан» же считают исламистским, но национально-освободительным движением, ибо его лозунг – «ни одного иноземного солдата в Афганистане«. С этой целью талибы даже согласны на создание коалиционного правительства, саму идею которого категорически отвергают нынешние проамериканские власти Афганистана. Власть в Кабуле скоро перейдёт к «Талибану»*, но чтобы удержаться у власти, «Талибану»* придётся договариваться. Вот он и пытается.
Лезть в Таджикистан и Узбекистан со своими идеями талибам незачем: они – пуштуны, а тамошние узбеки и таджики скорее на стороне своих проживающих на севере Афганистана сородичей, воевавших сначала против СССР, а затем – за американцев против талибов. Сегодня, опасаясь талибской мести, они толпами бегут на «историческую родину». Создавая тем самым опасное в том числе и для России напряжение. Но талибам и это не очень нужно: став властью, они просто вынуждены будут договариваться с составляющими все вместе почти половину населения Афганистана таджиками, хазарейцами и узбеками. А это невозможно, ввязавшись в конфликт с Таджикистаном, Узбекистаном. За этими странами стоит ОДКБ. То есть Россия.
Надо отметить, что и с наркотрафиком не всё так просто, как кажется. В свой первый приход к власти талибы сократили производство героина в стране в 10 раз. Говорят, это было одной из причин знаменитой постановки с тараном самолётами нью-йоркских «башен-близнецов», которая стала и поводом для американской интервенции в Афганистан.
На переговорах в Москве всё это учитывалось.
Глава МИД Сергей Лавров об афганских событиях заявил прямо:
Пока это происходит на территории Афганистана, мы не собираемся предпринимать никаких мер, кроме повторения наших настойчивых призывов к тому, чтобы политический процесс, который все афганцы на словах поддержали, был начат как можно скорее.
Талибы обещали и то и другое. Поэтому Россия (как бы этого ни хотелось нашим «заклятым друзьям») лезть в Афганистан не будет: пусть афганцы сами между собой разбираются. Но и нападать на своих союзников никому не позволит. И это сегодня, пожалуй, наиболее здравая и разумная позиция. «Вооружённый нейтралитет» называется.
Враг моего врага…
Кстати, турки, которые продолжают, как бывшая часть «международных сил», контролировать ряд населённых пунктов и аэропорт им. Карзая (через который, вероятно, и вывозится то, что из Афганистана главным образом вывозится), похоже, сегодня не прочь затеять в Афганистане свою собственную игру. Что ж, если наш опыт, американцев, а до того англичан ничему г-на Эрдогана не научил – пусть попробуют.
Настораживает то, что сегодня турки активно инфильтрируют в Афганистан своих сирийских подельников – исламских террористов (ИГИЛ* и прочих) для борьбы с талибами. С перспективой в случае победы перенацеливания их на Среднюю Азию, где игиловские ячейки обосновались давно. Поэтому талибы, которые давно воюют с ИГИЛ*, а теперь вполне могут сцепиться и с турками, и здесь могут оказаться нам объективно полезными.
При этом следует понимать, что если талибы перейдут «границу у реки», то Россия не будет смотреть на это равнодушно и не останется в бездействии. Это Москва дала понять совершенно чётко. И просто на слово верить талибам никто не собирается.
Все за сегодня
Политика
Экономика
Наука
Война и ВПК
Общество
ИноБлоги
Подкасты
Мультимедиа
Политика
Carnegie Moscow Center (Россия): Афганистан после США. Что ждет Россию и Центральную Азию
Обстоятельства могут сложиться так, что придется наносить удары по базам экстремистов, чтобы не дать им атаковать страны Центральной Азии или Россию. Однако важно не дать втянуть себя во внутриафганский конфликт
Когда США решают разместить свои войска где-то за пределами западного мира, это создает две большие проблемы. Первая возникает, когда США вторгаются в какой-то регион, разрушая там геополитический статус-кво. Вторая — когда они выводят оттуда войска, оставляя после себя хаос.
Приход США в Афганистан в 2001 году положил начало военному присутствию Вашингтона в самом сердце Евразии. Для этого потребовалось обустроить базы поддержки в Центральной Азии и проложить логистические коридоры через Пакистан, Черное и Каспийское моря, Закавказье, Восточную Европу и даже Россию. Кроме того, военное присутствие усилило американское политическое и идеологическое влияние в регионе, что вызвало беспокойство у России, Китая и Ирана. По сути, размещение войск в Афганистане и Ираке сделало США доминирующей державой Евразии.
20 лет спустя США уходят, а Афганистан погружается в хаос. «Аль-Каида» (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.), устроившая теракты 11 сентября, была быстро разгромлена, зато талибы, предоставившие ей убежище, остаются самой влиятельной силой в стране и, по-видимому, вскоре свергнут поддерживаемое США правительство в Кабуле. Еще большее беспокойство вызывает растущее присутствие в Афганистане экстремистов «Исламского государства» (ИГИЛ — террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.) — его удалось выбить из Ирака и Сирии, но не разгромить полностью. Уход США и их союзников оставляет соседей Афганистана один на один с этими проблемами.
Что же касается внутриполитической ситуации в самом Афганистане, то это дело самих афганцев. «Талибан» (террористическая организация, запрещена в РФ, прим. ред.) — преимущественно пуштунское движение. Он недостаточно силен, чтобы установить свою власть по всей стране, но без него Афганистаном управлять невозможно. Для России и Центральной Азии талибы не представляют проблемы до тех пор, пока они действуют в пределах афганских границ, не укрывают международных экстремистов и не участвуют в торговле наркотиками.
Решая проблему
У России и государств Центральной Азии нет ни ресурсов, ни причин, ни желания для силового вмешательства в афганские дела. Это было бы полным безрассудством с плачевными результатами. Во-первых, заканчивать гражданскую войну должны сами афганцы — на поле боя и, в идеале, за столом переговоров. Во-вторых, у России нет прямых интересов в Афганистане, поэтому она должна быть готова к общению со всеми значимыми местными силами, за исключением экстремистов.
В-третьих, несмотря на близость Узбекистана и Таджикистана с их соплеменниками по ту сторону границы, эти страны не располагают возможностями для военного вмешательства во внутриафганский конфликт и тоже должны держаться в стороне.
Все это, впрочем, не означает полного отказа от применения силы. Обстоятельства могут сложиться так, что придется наносить удары по базам экстремистов, чтобы не дать им атаковать страны Центральной Азии или Россию. Однако важно не дать втянуть себя во внутриафганский конфликт.
У России и стран Центральной Азии есть достаточно ресурсов для того, чтобы сдерживать возможные военные и террористические угрозы, исходящие с территории Афганистана. К таким ресурсам можно отнести вооруженные силы Узбекистана и Таджикистана, граничащих с Афганистаном; российские военные базы в Таджикистане и Киргизии; Центральный военный округ России со штабом в Екатеринбурге, в ведении которого находится данный регион; а также вооруженные силы и инфраструктуру Казахстана.
Координировать их действия можно в рамках ОДКБ, куда входят Казахстан, Киргизия, Россия и Таджикистан, и на двустороннем уровне в случае с Узбекистаном. Необходимо также наладить взаимодействие с Туркменией, имеющей с Афганистаном протяженную границу.
В рамках ОДКБ координация по линии спецслужб не менее важна, чем по военной. Секретари советов национальной безопасности стран-участниц и их аппараты должны быть в постоянном контакте друг с другом — возможно, в специальном формате, посвященном исключительно проблемам, связанным с Афганистаном.
Ухудшающаяся ситуация в Афганистане станет серьезной проверкой для ОДКБ, которой предстоит доказать, что она способна быть гарантом безопасности в регионе. Организацию можно оживить с помощью новых совместных учений, лучшей координации в области безопасности и обмена разведданными. Критически важное значение имеет контроль над границами Таджикистана и Узбекистана с Афганистаном — ведь это первая линия обороны Центральной Азии и России.
Дипломатический арсенал
Россия и страны Центральной Азии могут использовать не только военные, но и политические инструменты для того, чтобы предотвратить проникновение экстремистов через северную границу Афганистана. В отличие от 1990-х годов сегодня Москва и ее партнеры не могут полагаться на Северный альянс афганских таджиков и узбеков, который тогда обеспечивал буферную зону вдоль афганской границы с бывшими советскими республиками.
Контекст
Anadolu: хаос в Афганистане на пользу Кремлю и его детищу — ОДКБ
Cumhuriyet: США сознательно не допустили создания сильного правительства в Афганистане
The Spectator: советский призрак бродит по Афганистану
Bloomberg: США были в Афганистане c войной – и проиграли
С нынешним афганским правительством, которое признают и Россия, и государства Центральной Азии, подписаны соглашения о сотрудничестве, в том числе в военной сфере и в области безопасности. Тем не менее Москве незачем пытаться занять место, освободившееся после ухода американцев, и становиться главным внешним покровителем Кабула. Тем более что афганский президент Ашраф Гани и его кабинет никогда не питали особо дружеских чувств по отношению к России.
Скорее Москве стоит внимательно следить за ситуацией в Афганистане, но дать ей развиваться своим чередом. Поддержание контактов со всеми афганскими группировками и ключевыми лидерами не должно мешать России отстаивать собственные интересы, которые, как было сказано выше, весьма ограничены. Это касается в том числе и взаимодействия с «Талибаном», хотя понятно, что верить никому на слово тут не стоит.
Правда, здесь нельзя не учитывать, что интересы и политика Дели в Афганистане во многом противоречат действиям Исламабада. Поэтому России нельзя допустить, чтобы расширение сотрудничества с Пакистаном ослабило ее связи с Индией, которые и без того сейчас переживают непростую трансформацию.
Совместными усилиями
Нестабильность в Афганистане угрожает и другим соседним странам — Китаю, Индии, Ирану, поэтому и с ними Россия могла бы наладить взаимодействие по афганскому вопросу. Это возможно как на двустороннем уровне, так и в рамках Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), куда, помимо стран Центральной Азии и России, входят Китай, Индия и Пакистан, а Афганистан и Иран имеют статус наблюдателей.
Как и в случае с ОДКБ, уход американцев из Афганистана должен придать новый импульс работе ШОС. Еще один важный партнер ШОС для диалога по афганскому вопросу — это Турция, амбициозная региональная держава с собственными интересами в Афганистане
Цели и приоритеты у этих стран очень разные и часто противоречат друг другу. Тем не менее опыт, который Москва получила в последние годы на Ближнем Востоке, показывает, что поддерживать контакты можно со всеми. Успех возможен, если Россия будет ставить реалистичные цели, хорошо знать местные условия, понимать мотивы других держав, а также уважать их интересы и отстаивать свои собственные.
А вот сотрудничество с США после вывода американских войск может носить лишь ограниченный характер. И дело тут не только в их глобальном противостоянии с Россией. США явно теряют интерес к Ближнему Востоку и примыкающему к нему Афганистану. Полностью его они, конечно, не утратят — слишком важно соседство этой части Евразии с Россией и Китаем. Но Вашингтон больше не будет брать на себя ответственность за ситуацию на земле, хотя и продолжит действовать в регионе как глобальная держава. В этом США могут также опереться на своих союзников по НАТО — например, Великобританию и Турцию.
Успех афганской политики России и других стран будет зависеть от их компетентности и понимания быстро меняющейся ситуации. Задел в этой области есть, но его нужно развивать дальше. Необходимо расширить российские дипломатические миссии, консульства и другие представительства в регионе — от Центральной Азии до Пакистана, Ирана, Индии и самого Афганистана. Сейчас потребность в понимании этой части света для России куда важнее, чем традиционные направления ее внешней политики, вроде Западной Европы.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.